Книга Пропавшая невеста, страница 29 – Полина Верховцева

– Расскажи, – потребовала Нарва, усаживаясь напротив.

– Шатария, невесты, отбор. Моя соперница хотела заполучить самого лучшего жениха. Наложила морок, чтобы меня устранить. Конец истории.

– Эта курица просчиталась, – убежденно фыркнула старуха, – лучший – это наш кхассер. И он выбрал тебя.

– Сомнительная радость, – Ника подняла руку, демонстрируя суровую серую нитку.

– Не говори глупостей. Весной вернется, узнает, какая ты стала, и заберет тебя из лачуги обратно в замок. И нити эти на атласные ленты поменяет.

– Я не пойду.

– Куда ж ты денешься?

– С тобой останусь, – сказала Доминика и, указав на свое лицо, твердо добавила: – И я не хочу, чтобы он знал об этом.

– Так нельзя…

– Можно, Нарва. Можно! Он… очень сильно меня обидел, и я не хочу иметь с ним ничего общего. Ну хочешь – на колени встану?

– Глупостями не страдай! – насупилась старуха. – Надо ему сказать.

Видя, что Нарва целиком и полностью на стороне Брейра, Ника решила пойти на хитрость:

– Пожалуйста! Дай мне время. Я… я сама ему потом скажу.

– Люди все равно увидят и узнают, что ты изменилась.

– Не узнают. Я буду всегда носить капюшон, в деревню не пойду. А в полях, где мы с тобой бродим, и не бывает никого. Пожалуйста, Нарва! Если кто и может ему рассказать, так это ты. И я прошу тебя этого не делать. Умоляю!

Травница с досадой поджала губы, помолчала, потом скупо произнесла:

– Молодой хозяин не так плох, как тебе кажется.

– Мне все равно! Я очень тебя прошу. Не говори никому о том, что со мной произошло… Я это сделаю сама, но чуть позже.

С того дня ее жизнь… не изменилась.

Все так же вставая утром, она куталась в старый ватник, брала лопату и шла разгребать дорожки-тоннели. Ей даже не приходилось наматывать шарф на пол-лица на случай, если кто-нибудь забредет на опушку и подойдет близко к хижине – к счастью, таких дураков не было. Жители деревни набирали снадобий до того, как снег заваливал лесные тропы, и вплоть до самой весны не беспокоили старую травницу, случайные охотники обходили эти места, потому что зверь сюда забредал редко, а простые путники в такую глушь не забирались, предпочитая держаться проторенных дорог.

Ника все так же помогала Нарве колдовать над зельями. Теперь, когда речь к ней вернулась, работа шла гораздо быстрее. Выпускница гимназии, прирожденная целительница и травница, с удовольствием раскрывала старухе, приютившей ее в своем доме, все секреты. Научила делать так, чтобы настойка полынницы не пахла грязными носками, улучшила зелье от мигрени, показала как сортировать сушеные побеги смоквы – какую надо толочь, а какую проваривать полностью.

Нарва была счастлива. За всю свою жизнь она не встречала человека так же сильно увлеченного травничеством, как она, поэтому с радостью делилась опытом и впитывала новый.

Вместе они прожили зиму и встретили первые проблески весны.

Постепенно дни становились длиннее, снег серел и таял, сугробы по обе стороны дорожек уменьшались, и все чаще в воздухе появлялся тот самый аромат, который предвещал обновление и пробуждение.

Ника ждала.

Каждый день, выполняя привычную работу, она прислушивалась к едва заметному движению соков в белых березах и наблюдала за грачами, прилетевшими через южный перевал. А по ночам, укутавшись в теплый платок, садилась на крыльцо и долго смотрела в небо, выискивая среди звезд знакомые только ей сигналы и знаки.