Книга Пропавшая невеста 2, страница 76 – Полина Верховцева

Ника так не умела и по-прежнему лечила прикосновением. Падала, вставала и снова карабкалась вперед. Ее резерв впервые был истощен, эмоции — окаменели, она даже не оглядывалась по сторонам в попытке уклониться от нападавших и видела перед собой только тех, кому нужна помощь.

В какой-то момент бок пронзило острой болью — прорвавшийся валлен успел ее задеть, до того, как андракиец отсек уродливую голову. Ника даже не пикнула, только отпихнула от себя безвольную опавшую жесткую лапу и словно в бреду бросилась дальше к воину, которому оторвало обе ноги.

Он хрипел от боли, пытался ползти, оставляя за собой кровавые следы, и тянулся за мечом.

— Тише, тише, — Ника без сил повалилась рядом с ним, обняла и прошептала непослушными губами, — сейчас, подожди.

Выпустила силу, но вместо привычного потока с ладоней сорвались жалкие крохи, не способные излечить даже полевую мышь.

— Ну же давай! — взвыла она, с трудом различая угасающие нити жизни. Они выскальзывали у нее из рук, истончались, гасли, — не смей!

Она зажмурилась, собрала все, что нашла внутри себя и выплеснула, стараясь спасти бедолагу. В голове что-то вспыхнуло и зашумело, перед глазами расплескалось темное марево, заволакивая собой все остальное, и звуки битвы становились все тише и тише, угасая во мгле.

Что происходило дальше Доминика уже не понимала. Она продолжала цепляться за воина и не видела, как пролом был полностью закрыт, как воины добивали остатки прорвавшихся валленов, а кхассер настигал тех, которые пытались сбежать и укрыться в степи. Все что она могла, это раскачиваться словно безумная из стороны в сторону и повторять.

— Не смей! Слышишь?! Не смей умирать. Не надо.

Когда чьи-то руки попытались ее поднять, она закричала, забилась, не глядя укусила кого-то за руку.

— Пусти, слышишь. Пусти! — мужской голос над ней звучал растерянным, — ему уже не помочь. Хватит.

Она отчаянно мотала головой и продолжала бессмысленно цепляться за павшего воина, и когда его выдрали из ее хрупких рук, истошно завизжала.

— В лагерь ее. Срочно!

Завывающую, захлебывающуюся слезами Доминику, подхватил когтистыми лапами черный кхассер и, стрелой взмыв в небо, помчался к лагерю. Не понимая, что находится высоко над землей, Доминика продолжала вырываться:

— Пусти меня! Слышишь? Пусти! Мне надо ему помочь! Я должна помочь.

Он спикировал к главному шатру лекарей, перехватив ее в воздухе, обернулся человеком и, бережно прижимая к груди, ворвался внутрь.

— Кто? — к нем бросилась Орта.

— Ваша.

— Доминика, — охнула она с трудом узнав в чумазой, покрытой коркой крови и грязи бродяге, синеглазую красавицу, — о, боги.

— Клади сюда, — раздался властный голос Дария, — я сам ей займусь.

Теперь Доминика цеплялась за кхассера. Скомкав пальцами его рубашку на груди, ни в какую не хотела отпускать.

— Мне надо. Вы не понимаете.

— Смотри на меня! — приказал Дарий, ловя ее измученный, наполненный безумием взгляд.

Ника отчаянно замотала головой, сильнее прижимаясь к янтарноглазому мужчине.

— Я сказал, смотри на меня, — с нажимом повторил главный лекарь, — все закончилось. Ты в безопасности.

— Там остались…

— Там есть и другие целители, они помогут всем. Смотри на меня.

— Ты не понимаешь…

— Смотри!

Внезапно мир сузился до одного светлого пятна, в центре которого был Дарий. Он держал, не позволяя отвернуться, и постепенно ее взгляд стекленел, а пальцы безвольно разжимались, теряя остатки сил.