Книга Муж на сдачу, или Попаданка требует развода, страница 33 – Сусанна Ткаченко

Кот неожиданно лизнул Мотю в глаз, заставив её вздрогнуть, легонько стукнул Инеса лапой по лбу и… исчез, оставив после себя лишь лёгкое серебристое сияние.

Управляющий очнулся, удивлённо огляделся, медленно обвёл взглядом вагон, посмотрел в окно, на Мотю, на меня и растерянно пробормотал, потирая лоб:

— Уснул, простите. У нас получилось объехать господина кота?

— Он проснулся и ушёл, — проворчала Мотя обиженно.

Кажется, она немного из-за этого расстроилась.

— Долго нам ещё ехать? — спросила я, отвлекая Инеса от ненужных вопросов.

Он снова глянул в окно и радостно сообщил:

— Подъезжаем, уже городские огни видно. Минут через пятнадцать будем у дома его сиятельства.

Я этого никак не ожидала и потому внезапно разволновалась. Пальцы сами собой потянулись к растрепавшимся за день рыжим локонам — вдруг захотелось поправить причёску и посмотреться в зеркало. Еле сдержалась, чтобы не вскочить и не побежать в туалет — вместо этого подсела к окну, прижалась лбом к прохладному стеклу и всю оставшуюся дорогу рассматривала столицу.

Благодаря видению, которое на меня наслала Мотя, я была готова к её необычности, но всё равно с детским любопытством разглядывала наряды прогуливающихся по тротуару дам: их шляпки с перьями и бантами; чудно повязанные платки и просто причёски; переливающиеся шёлковые платья всевозможной длины и причудливые сумочки. Читала вывески магазинов, сверкающие волшебными огнями, и вздрагивала от стремительно пролетавших мимо досок — необычного столичного транспорта.

Однако вскоре мы свернули в тихий спальный район без прохожих и магазинов — там в аккуратный ряд выстроились внушительные каменные особняки — и остановились у одного из них. Высокие кованые ворота с затейливым узором и фамильным гербом (как у меня под грудью) на массивной дубовой двери говорили о том, что мы на месте.

Инес поспешил выскочить первым, чтобы подать мне руку, и лёгким касанием ладони открыл ворота.

Мы прошли по вымощенной гранитной плиткой дорожке, поднялись на широкое каменное крыльцо, и управляющий трижды ударил по двери молоточком, висевшим рядом с ней. Почти сразу нам открыл высокий худощавый мужчина в строгой красной ливрее с золотой вышивкой. Окинул нас оценивающим взглядом, почти незаметно приподнял бровь, низко поклонился и молча впустил в прохладный холл дома.

— Проходите в кабинет его светлости, госпожа, — любезно пробасил он густым баритоном, — он вас с нетерпением ждёт.

И торжественным жестом указал вглубь дома. Он проводил нас с Мотей до кабинета и, постучав, толкнул тяжёлую дверь. С поклоном пропустил нас внутрь. Герцог поднялся нам навстречу из-за массивного письменного стола, обаятельно улыбнулся, сверкнув ямочкой на щеке, но почти сразу улыбку спрятал и сказал серьёзно, жестом указывая на кожаные кресла:

— Проходите, присаживайтесь. Сейчас в столовую подадут ужин, но я бы хотел сначала сделать вам одно очень выгодное предложение.

Мы с Мотей переглянулись и, пройдя, заняли кресла. Я не знала, что и думать.

— Не томи, — велела герцогу кошка, озвучивая и мои мысли.

Доменик Карада потер подбородок, как будто не решаясь начать, потом выдохнул и выпалил, глядя мне в глаза:

— Я прошу вас на время стать моей женой, Лана.

Я вскочила, будто ужаленная. Что, опять⁈ Ему одной жены мало⁈ В висках застучало, кровь прилила к лицу.