Книга Муж на сдачу, или Попаданка требует развода, страница 53 – Сусанна Ткаченко

— Не слушай её, Телани. — Доменик положил руку мне на плечо, его голос звучал устало. — Она все это сама придумала только из-за того, что пять сотен лет назад герцогство было сожжено драконами, и, к сожалению, пострадала библиотека. Мы не знаем, какому предку какой памятник принадлежит. К сожалению, подписаны только надгробные плиты. И историю рода мы собирали по крупицам, но остались пробелы. Вот Меди их и заполняет, как может.

— Ками тоже думает так же, как и я, между прочим! — выкрикнула Мадлен, сверкнув на брата глазами. — А она у нас очень умная! — И, махнув рукой, как крылом, она так же стремительно, как появилась, скрылась в густых кустах.

— Скорее бы в академию их отправить, — покачал ей вслед головой Доменик, в его взгляде мелькнуло что-то между досадой и нежностью. Он повернулся ко мне и совсем другим тоном спросил: — Так на чем я остановился?

— На шали, которую хочешь найти и забрать, — подсказала я. — Но вообще мы говорили об отборе на место императора.

Из видения я помнила, что дочь нынешнего императора магически слаба и не может удержать в руках даже одну реликвию — видимо, это требует сил. Значит в условиях отбора: женитьба, сила… А что еще?

— Да. Точно. — Доменик кивнул, и его лицо вновь стало сосредоточенным. — Так вот, раньше выборы были номинальными. Все же императоры — самые сильные маги, они живут долго и прежде у каждого из них рождался сын, который и наследовал способности отца, а значит и трон. А эти выборы… — герцог сделал паузу, — впервые в истории станут настоящими. Так что никто из нас точно не знает, как они будут проходить, — сознался герцог и как будто смущённо посмотрел в небо.

— Понятно. То есть вас держат в неведении и напряжении, — протянула я, заправляя за ухо выбившуюся из причёски прядь. — И как только ты справляешься с таким стрессом без кошки под боком? — пошутила, стараясь разрядить обстановку, и протянула руку к памятнику с чёрной кошачьей головой.

Обсидиан, из которого он был выполнен, мерцал на солнце тёплыми, почти живыми бликами и манил прикоснуться к гладкой щеке или остроконечному уху. А изумрудные глаза искрились таинственным зелёным огнём, словно приглашая к диалогу сквозь века.

Однако едва кончики моих пальцев коснулись прохладной поверхности кошачьей головы, меня будто разрядом тока тряхнуло! Весь мир моментально померк, как будто кто-то перебросил меня в чёрно-белое кино. Воздух сгустился, звуки парка — шелест листвы, щебет птиц — исчезли. Но им на смену пришёл чужой голос и картинки.

Я будто оказалась в незнакомой, но невероятно уютной комнате… Нет, не просто комнате — мастерской. Пахло шерстью, воском и чем-то сладковато-травяным.

В плетёном кресле, поджав под себя ноги, сидела красивая женщина лет тридцати, с каштановыми волосами, собранными в небрежный пучок. Она терпеливо вычёсывала большого рыжего кота, шерсть которого искрилась на свету, как начищенная медь.

Но больше всего поразили несколько странных телевизоров, висевших на стене! Панели были такими тонкими, что больше походили на окна, но в каждом «окне» транслировались разные пейзажи и происходили разные события. Они менялись с головокружительной скоростью.

— Следующий, — промурлыкала женщина голосом, похожим журчание горного ручейка.