Книга Царица барахолки или мой магический сэконд-хэнд, страница 45 – Элла Яковец

Но Дарий тест на мудака успешно прошел. Даже сального взгляда в его выцветших серых глазах не блеснуло.

Удивительно!

– А Горбун вообще знает, что ты со мной договариваешься? – спросил он.

Я помотала головой.

– Охохонюшки! – Дарий снова покачал головой. – Готовить умеешь?

– Умею, – чуть недоуменно кивнула я.

– И без этих новомодных штучек магических? – недоверчиво прищурился он.

“Я даже не представляю, что это за штучки такие!” – со смехом подумала я.

– Жарить мясо, печь пироги, варить похлёбку, – продолжил Дарий.

– Умею! – кивнула я уже более уверенно.

– Не врешь? – хмыкнул он.

– А смысл? – пожала плечами я. – Это же вскроется моментально!

– Да кто вам знает, зачем вы врете, – вздохнул он. – Вот как мы поступим… Я сделаю вот это все, о чем ты просишь. Перегородку, тумбу, вешалку… А взамен ты готовишь мне еду в ближайший… эээ… ближайшие половину года!

– Так, давайте сразу внесем ясность, – нахмурилась я. – Я у нас, конечно, девушка юная и неопытная, но что-то мне подсказывает, что то, что вы мне тут, дорогой сосед, предлагаете, никак не вписывается в стоимость тридцати серебряных…

И мы принялись азартно торговаться.

Вот интересное дело. Иногда люди называют свою цену и как рогом упираются. И любые попытки как-то их подвинуть, воспринимают как личное оскорбление. Зыркают зло, сопят обиженно. Дарий был не из таких. Он был как те удивительные торговцы с турецких базарчиков, которые как личное оскорбление воспринимают как раз таки обратную ситуацию – когда с ними не торгуешься. И вот с такими торговаться я любила. Даже не ради сбивания цены, а просто ради процесса. Это же как танец!

Вот тут нужно всплеснуть руками и закатить глаза.

А теперь сделать умоляющее лицо.

Нахмуриться и всхлипнуть.

Отвернуться и сделать вид, что уходишь.

Начать перечислять неопровержимые аргументы.

Меня так этот процесс захватил, что, кажется, если бы я сама не решилась остановиться, Дарий бы мне еще приплатить пообещал, за то, что он оборудует мой магазинчик.

– Значит на том и порешим, – снова вытерев лысину, сказал Дарий. – Ты, Клеопатра, на меня не обижайся только, что я вот так попытался тебя закабалить. С тех пор, как я овдовел, страсть как скучаю по домашней стряпне. А вокруг все как помешались на магической кухне…

Я продолжала работать, как заведенная. Выгребала угольки и прочий послепожарный мусор. Что-то отмывала магическими перчатками, что-то обычной водой.

И так приятно было смотреть, как склад становится… другим. Как будто я не просто чистоту здесь навожу, а чуть ли не ремонт капитальный делаю. Самое же во всем этом невероятное было то, что я совершенно не уставала!

Таскаюсь тут с ведрами, корячусь на четвереньках или забираюсь под потолок. Тру тряпкой, губкой и перчаткой. На коленках, на корточках… И ничего! В пояснице не стреляет, колени не скрипят. Кажется, именно от этого я с такой радостью и рвением тут и развела генеральную уборку.

И сморило меня… Даже не знаю точно, в какой момент. Кажется, я присела, чтобы подумать, как будет лучше смотреться помещение будущего магазинчика, как вдруг меня уже Горбун за плечо трясет.

– Да-да, сейчас я все закончу! – встрепенулась я.

– Что ж ты сидя-то спишь? – с укоризной проскрипел Горбун. Заботливо где-то даже. – В кровать иди. Завтра закончишь, не убежит никуда твоя приборка-уборка.