Книга Царица барахолки или мой магический сэконд-хэнд, страница 57 – Элла Яковец

Сейчас я себя чувствовала примерно так же. Как будто я маленькая девчонка, стою на пороге, и мне надо рассказать что-то такое, чтобы родители не узнали, где я была на самом деле. А в идеале, чтобы история получилась еще и героической, чтобы вместо того, чтобы поставить меня в угол (как я того заслуживаю), меня похвалили, погладили по голове и выдали в награду одну из вкуснющих шоколадных конфет, которые хранятся на антресолях для особых случаев…

Не могу сказать, что у меня всегда получалось, но…

– И где сейчас это красное платье? – спросил шериф, когда я сделала паузу, чтобы перевести дух. – Сгорело в пожаре, судя по всему?

– Я его спрятала в своей комнате, – бодро отозвалась я. Слегка кольнула обида. Он что, мне не верит?! Какую-то иронию в его голосе я слышу, что-то вроде: “Ты так миленько все рассказываешь, давай-давай, болтай дальше”. – Я слышала ваш разговор насчет того, что Донну продал ее отец. Я думаю, что надо с ним встретиться и поговорить. Чтобы…

– Стоп, дорогуша, – и тут шериф накрыл мою ладонь своей рукой. И все мысли и слова выветрились из моей головы. – Очень хорошо, что ты ко мне пришла и это все рассказала. Только ты должна мне кое-что пообещать.

– Что? – пискнула я, едва не падая в обморок нахлынувших чувств. Шериф, “мое благородие”, наклонился ко мне через стол так, что его щека почти касалась моей. И говорил он мне в самое ухо. Я ощущала тепло его тела, он был близко-близко…

– Ты не будешь заниматься самодеятельностью и подвергать себя опасности, поняла? – полушепотом проговорил он.

У меня внутри все задрожало. Я почувствовала, как его пальцы сжали мою руку. Я ощущала его дыхание на своей щеке. А потом он коснулся моего подбородка указательным пальцем и повернул мое лицо так, что мои глаза оказались напротив его глаз, а мои губы…

– Что с тобой? – спросил он. – Ты поняла, что я тебе сейчас сказал?

Я поняла, что сейчас взорвусь от желания податься вперед и впиться губами в его губы. И чтобы его сильные руки подняли меня со стула и крепко-крепко сжали, и…

Я отпрянула так быстро, что стукнулась спиной о жесткую спинку стула.

– Я поняла, – буркнула я, пытаясь вырвать руку из его пальцев.

– Очень хорошо, – шериф не отпустил. И продолжал смотреть мне в глаза так, словно видел насквозь. – Клеопатра, ты совершенно права в своих опасениях. И, я надеюсь, ты проявишь благоразумие. Ты ведь проявишь?

– Да, – одними губами отозвалась я. Пальцы шерифа наконец-то разжались. И с одной стороны мне сразу полегчало, с другой – захотелось самой схватить его за руку, чтобы сладкая пытка не прекращалась.

– Хорошо, тогда подожди здесь, – шериф поднялся и вышел из-за стола. – Сейчас я позову Парки, и он проводит тебя до дома, чтобы больше с тобой не произошло никаких… гм… казусов.

– Князусов… – пробормотала я шепотом, но шериф, кажется, услышал. Во всяком случае, его невозмутимое лицо чуть изменилось, уголки губ дрогнули, словно он хотел засмеяться моей шутке.

– Посиди тут, я быстро, – и перед тем, как выйти, шериф положил руку мне на плечо. Коротко так, почти по-дружески. Почти… Убрал он ее медленно, словно не хотел убирать.

И вышел из кабинета.

Я уткнулась лбом в скрещенные на столе руки.

Невозможно… Это просто что-то немыслимое со мной происходит! Меня просто в клочья рвет от противоречивости того, что я чувствую! Меня бесит, что эти чувства отказываются поддаваться контролю. Мой взрослый и рассудительный мозг будто бы ищет решения, как прекратить этот ураган эмоций. Но и в то же время мне совсем не хочется это прекращать!