Книга Невеста в гробу, страница 53 – Майя Сотис

— Кто такие орийцы? — спросила я, уверенная, что никогда о них не слышала.

Вампир зашипел.

— Я не понимаю, как люди с этим справляются, — пожаловался он, снова отодвигаясь от меня, но не убирая руки. — Вампиру хватает одного укуса, а разговаривать, убеждать, соблазнять — это вообще слишком сложно.

— А ты меня соблазнял? — я и впрямь удивилась.

Нет, ну разложил по полочкам он всё хорошо, я всерьёз задумалась насчёт его предложения. Ну как минимум поцелуй можно и попробовать. Ведь упыря посреди зимы точно не достать, а потом советники точно отыщут закон, по которым королевам нельзя рисковать собой ради эксперимента и никаких упырей! А вампир не упырь, конечно, но эти клыки… Явно поцелуи с ним должны быть другими.

— Разумеется! — Чича оторопел от моего вопроса. — Иссабелия, я нафлиртовал с тобой столько, что могу сто лет обходиться с другими одними укусами! Я…

— Про орийцев расскажешь? — прервала его я.

Он замер и уставился на меня снова заалевшими глазами. Не сожрал бы только!

— Расскажу, — пообещал он.

Сейчас по закону подлости должен был войти Даррен с криком вроде: «Это что вы тут делаете?» — но никто не вошёл.

И я подумала, а что я в самом деле теряю? Тоску по Даррену разве что. Но это я и рада буду потерять.

И я сама привстала на цыпочки, чтобы коснуться рта вампира.

'Нельзя упускать возможности

узнать какие-то чужие традиции.

Возможно, они пригодятся тебе больше,

чем пригождались своим носителям'.

Королева Иссабелия (Астаросская) Интийская

«Здесь будут мемуары, возможно, даже Тайные, если будет время их вести».

Если честно, за время поцелуя я самую капельку подзабыла, что мы, собственно, забыли в башне. И про тринадцать жертв, и про Клементину, и даже про Софи.

Целовался Чича превосходно. Я дышать-то забывала, не то что о чём-то думать. При этом он держал себя в руках, не пытался гладить разные места, лезть под юбку и всякое прочее, к чему я успела привыкнуть со всякими женихами и сочувствующими. Он держал меня за талию, как огромный букет цветов. Или не менее огромный бутерброд.

Вторая мысль меня чуть охладила, и я осторожно освободилась от его рук и снова встала устойчиво в свои туфли, чтобы не стоять на цыпочках.

Чича не выглядел ни обиженным, ни заполучившим наконец суперприз. Он был словно очень взволнован. Или это было другое чувство? Таким я его не видела.

— Ты дашь мне шанс? — снова спросил он. Смешной такой. Ну что я ему дать, спрашивается? Я даже женихом его сделать не могу, у меня же не будут держаться браслеты! Это я ему и сообщила.

— Вот тут и подходят традиции орийцев! — обрадовался Чича, что я не стукнула его своей лопатой. — У орийцев вместо невест и женихов — претенденты. Они сами вручную плетут браслеты из ниток и надевают друг другу, а когда браслеты перетрутся, время решать, остаётся пара вместе или нет.

— Мне слово «претенденты» не нравится, — пожаловалась я, против воли вспомнив битву претендентов.

— Это просто слово, — отмахнулся Чича. — Вроде как люди должны убедиться, что тот второй будет рядом и в страхе, и в голоде, и в драке, и в плетении.

— Чего? — мне показалось, что я ослышалась.

— Они живут на берегу Лютого моря, — разъяснил мне Чича. — У них другие традиции. Рядом с ними сирены, так что они весьма воинственны и коварны. Зато торгуют со всеми, и именно у них самые невероятные ярмарки.