Книга Жених до гроба, страница 93 – Майя Сотис

— Рассказывать особо нечего, — развел руками Клементий. — Мы живем так столетиями и до сих пор все работало. Мы изучаем соседей, иногда более жестоко, чем они того достойны. Пытаемся понять, что именно заставляет магию убивать тех, у кого магии нет.

— Чего-о⁈ — не поняла я. Вот это новость! Мне казалось, что это инквизиторы убивают магов и прочих магических существ!

— Магия старит обычных людей, — мягко пояснила Ифигения. — Поэтому мы старше своих лет и выглядим, и чувствуем — мы больше прочих напрямую общались с магами.

— Не может быть, — я замотала головой, не желая верить, что это я причина состояния родителей. — В королевстве тоже есть люди без магии.

— Нет, дорогая, — Ифигения грустно покачала головой. — Их нет. Так или иначе они владеют магией, просто слабой. Такой, какая была у тебя.

— Мы испокон веков защищали наше маленькое государство от магии, — пояснила Ифигения. — Кто угодно из соседей мог завоевать нас в любой момент и погубить каждого на нашей же земле. Нашим предкам пришлось стать самыми яростными воинами, чтобы никто даже подумать не мог об этом.

Я кивнула. Это звучало неожиданно логично. Но почему я раньше не понимала этого? Просто была ослеплена блеском инструментов инквизиторов. Ведь и впрямь за пределы государства на моей памяти инквизиторы выбирались редко, больше привозили разных существ с границ.

— Но сейчас всё изменилось, — с горечью добавила Ифигения. — Сначала магия пришла в наш дом… не ты, дочка, не думай. Твоя магия была совсем слабая, когда мы забрали тебя у Лесии, помогая ей скрыться. А потом больше…

— А я знаю ответ, я знаю, — возбужденно произнес король, которого никто кроме меня не слышал, но мне было не до него.

— Вы помогли маме скрыться? — вскрикнула я. — И вы знаете, где она?

— Прости, дорогая, — Клементий снова погладил меня по плечу. Выглядел он по-настоящему расстроенным. — Но мы знаем только направление, куда она собиралась отправиться. Она решила, что её не найдут в ледяном краю.

— Я пыталась её отговорить, — недовольно заметила Ифигения. — Как по мне, Флин Первый был обыкновенным параноиком и психопатом, а вовсе не умницей, способным достать жену из-под земли. Но она и слушать ничего не желала. Только попросила присмотреть за тобой, как за родной.

Я всхлипнула. Мама думала обо мне больше, чем о ком-то. Я была любимым ребенком! Принцессой!

— Не плачь, милая, — Ифигения прижала меня к себе.

Мы застряли на последней лестнице перед тронным залом, Клементий неуверенно топтался рядом с нами, а я прижалась к Ифигении и вспоминала, как она разозлилась на Инея. Я все время видела столько плохого в их с отцом поведении: они все время были заняты, они обнимали меня так редко, и ещё реже целовали, они постоянно заставляли меня учиться и приучали к аскезе — по крайней мере, так я воспринимала отсутствие у меня кучи вещей, которые были у простых жителей. А они, оказывается, меня любили!

— Вы там долго будете стоять? — раздался голос Флина с вершины лестницы. Потом он откашлялся и совсем другим голосом произнес:

— Их величества Флин и Иссабелия Интийские счастливы приветствовать в своем доме господ Клементия и Ифигению Астаросскую.

Мама нехотя ослабила объятия.

— Клементий и Ифигения Астаросские с благодарностью принимают приглашение, — произнес отец и первым продолжил тяжелое восхождение по лестнице. Мы поспешили за ним.