Книга Горькие яблоки, страница 118 – Майя Сотис

Радка неожиданно успокоилась. Можно опустить руки, пытаясь догадаться, сколько таких знающих в окружении Евы, а можно остановиться пока на точно знающих. Роза подходила лучше прочих. Интересно, откуда она узнала это?

— Целители не теряют надежды, — продолжала Ирена. — Однажды они сумеют вытащить этот амулет, да только захочет ли сама Ева? Время неспокойное, лучше иметь защиту девять из десяти дней, чем опасаться за свою жизнь.

«Роза и Ирена, — подумала Радка. — Я знаю двух».

А вслух переспросила:

— Неспокойное время? Почему это? Войны ведь нет.

— Если её нет, это не значит, что она полностью закончилась. Она просто затаилась, — покачала головой Ирена. — И когда она подкрадется и очутиться прямо под нашими окнами, будет уже поздно. Вы еще поймете это, госпожа, как понимает любой, кто связан с боевыми магиками.

— Ясно, — неуверенно ответила Радка. Ясно ей не было. Что это, бредни старухи, угроза или предупреждение?

Она посмотрела в окно, за которым уже опустились сумерки, и решительно отодвинула третью чашку шоколада.

— Пора ложиться спать, — виновато пояснила она, машинально оглядывая кухню. Интересно, а где в этом огромном доме спит Ирена?

— Госпожа, — экономка кашлянула и отвела взгляд, принимаясь вытирать запачканный носик кувшина. — Господин Мейнгрим просил передать, что ему завтра рано вставать, а в Вашей комнате застелено свежее белье…

Она замолчала, не в силах продолжать, и только с большим рвением принялась оттирать капли засохшего шоколада, словно это было самым важным.

Первым порывом Радки было вскочить и немедленно ринуться в спальню супруга, чтобы разбудить и высказать всё, что она думает о его методах передачи требований через посторонних людей. Ну и настоять на своем, конечно. За прошедшие дни она отлично разобралась, что и как делать с этим нелюдимым типом, чтобы он становился мягким как воск в её руках. Ну и пусть утром он снова будет колючим и злым, сейчас она победит.

Но вместо этого она вдохнула и выдохнула, потом еще раз и еще… Плечи её опустились. Насильно мил не будешь, так говорили в селе, и когда-то Радка считала, что это про них с Хенрыком. Что же, как оказалось, не только про них.

Она подняла голову и криво улыбнулась Ирене, которая смотрела в ответ с искренним участием. Да, наверное, она могла понять свою молодую хозяйку. Ведь и ей однажды отказали в хозяйской спальне, да только её судьба была того горше — не было у неё брачного браслета или надежд на что-то в будущем. Только воспоминания.

— Он таким уж уродился, — словно извиняясь и за себя, и за хозяина, торопливо принялась говорить Ирена. — Рассорился почти со всеми близкими, не будь этой трагедии с Евой, и с ней бы поссорился. И она это знает тоже. Так что вы не думайте, госпожа, дело не в вас. И потом, он же вашего Фабуся на руках таскает, а это дорогого стоит!

Уже немного успокоившаяся Радка удивленно приподняла бровь. Да, Мейнгрим и впрямь иногда носил Фабиуша, но лишь по просьбам самого мальчика, да и мелькавшее на его лице неудовольствие никак не вязалось с тем, на что намекала Ирена.

— Ну что вы, госпожа, — со смехом покачала головой Ирена, которая по одному взгляду Радки поняла, о чем та думает. — Вы бы видели, как он двумя пальцами треплет Матиаса за щечку, словно лягушки касается, да простит меня небо. А ведь это его родной племянник! А мальчонку Багряного принца и вовсе подальше от себя усадил и только искоса зыркал, пока с его отцом разговаривал. Он оттого учеников и не берет, что дети ему страсть как не нравятся!