Книга Мурмурация, страница 42 – Оксана Заугольная

– Остальное я там оставила, – продолжила бабка. – Не те у меня годы, чтоб мужиков одной левой тягать!

Против воли Лена представила появление бабы Нюры на остановке, волочащей за собой труп. Страшнее всего было то, что Лена не сомневалась – бабка хоть и ворчит, но, если понадобится, приволочет.

А еще билась и билась мысль, что из пещеры человек вышел сам. И нашла ли его бабка уже мертвым или… Нет, такое «или» Лена обдумывать не хотела. Баба Нюра была человеком старой закалки, как знать, что она подумала, встретив лесу окровавленного человека?

И вообще – тут Лена радостно уцепилась за новую мысль, – чего бабка пристала к ней с этой головой, в конце концов? Пусть пойдет к кому-то взрослому. Например, к Станиславу Михайловичу.

– Хорошая мысль, – подтвердил Витька ее предложение. – А у нас автобус идет!

– А что вы делаете? – спросила Аня, подходя ближе.

Лена хотела грудью упасть на корзину, чтобы скрыть ее, а лучше на корзину и бабу Нюру, чтобы наверняка, но Витька и в этот раз среагировал быстрее.

Он выхватил ягодку малины из корзины – зачем только Лена так хорошо видела, где лежала эта ягода? – и повернулся к Ане.

– Баба Нюра предложила угостить красивую девушку поздней ягодкой! – громко произнес он, после чего сунул малинку в рот Ане и, словно это уже не было достаточно ужасно, поцеловал, измазываясь и сам в этой ягоде.

От мысли, что эта ягодка лежала на мертвой голове, Лену замутило. Она начала дышать ртом, пытаясь остановить приступ тошноты.

– Да ты блюй, милочка, блюй, не стесняйся, – ласково проговорила Баба Нюра, снова накрывая голову лопухами и встряхивая, чтобы грибы легли ровнее. – Скажем, что ты залетела. Да от того же Витьки! Пусть побегает!

Тошнить тотчас перестало.

– Не поверит, – сухо ответила Лена, выпрямившись, но на всякий случай по-прежнему не глядя на Аню и Витю. – Для этого, баба Нюра, одних поцелуев мало.

Автобус подъехал, и продолжать разговор не было нужды, Лена встала в очередь после всех мамаш, толкающих детей в открывшиеся двери с таким пылом, словно Саня уедет через пятнадцать секунд и не станет дожидаться остальных.

Витька и обалдевшая от внезапного поцелуя, измазанная растекшейся ягодкой Аня оказались рядом с Леной.

– Спасибо, – шепнула Лена. Не потому, что и впрямь чувствовала себя обязанной, вовсе нет. Просто чтобы не возомнил, будто она отворачивалась от них из-за ревности.

– Нормально все, – так же тихо ответил Витька. – Баба Нюра совсем крышей потекла, ее к врачу бы правильному отвести. Таскаться с человеческой головой, да еще откромсала небось своим грибным ножичком.

– Я грибы скоро вообще есть не смогу, – пожаловалась Лена и добавила, будто в воду сиганула: – И я не уверена, что она отрезала голову от мертвеца. То есть не в том смысле, что она прям отпилила у еще живого, а что он был жив до встречи с бабой Нюрой.

Она разозлилась на свое косноязычие, но не каждый день на тебя из грибной корзинки глядит голова!

– Я понял, о чем ты, – мягко ответил Витька и зачем-то произнес: – Аня – это не серьезно. Так. Она – не ты.

Лена бы очень хотела съязвить, спросить, понял ли он наконец, что потерял, но вечер, ночь и утро были до того бестолково тяжелыми, что сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть.

В автобусе Витька прошел вместе с Костей и Димкой в самый хвост, туда, где они всегда сидели, а рядом с Леной села Аня. Она уже вытерла губы, но Лена все равно не могла смотреть на ее лицо. Кажется, та все поняла по-своему, потому как несколько минут пыталась виновато поймать ее взгляд, а потом тихо произнесла: