Книга Руки, полные дождя, страница 92 – Мэй

Здесь было так неуютно, что Сет, предпочитавший простор и пустыню, невольно поёжился. После перехода немного кружилась голова, а пространство вокруг скрывала лёгкая дымка.

Изнанка Дуата.

Комната казалась тёмной, душной – и пустой. Ничего внутри, в том числе исчезнувшего Гора. Оглядевшись, Сет попытался найти дверь, но её не было. Или, скорее, её скрывали слои ткани цвета крови, которая завешивала стены.

Светились, кажется, они сами, тускло и мрачно. Не теряя времени, Сет начал методично шарить по ним руками, пытаясь отыскать ход.

Что-то щёлкнуло, и под тихий шелест на одну из стен начало транслироваться изображение, напоминающее старый кинопроектор, Сет их ещё помнил. Нефтида с восторгом приняла новое человеческое изобретение и таскала Сета на все премьеры, а он не особо протестовал. Кино понимал куда лучше прочего «изобразительного искусства».

Он видел не фильм. Быстро понял, что это его воспоминания, но со стороны. Его собственная фигура размыта, но всё остальное чёткое, и почему-то чёрно-белое, как настоящий старый фильм.

Маленький глинобитный дом на краю пустыни, шелест ветра и сияние ярких звёзд на небе. Привязанные верблюды лежат, лениво ворочая мощными шеями. К линялому боку одного из них прислонился Инпу – тогда ещё совсем мальчишка.

В лёгких штанах и босиком, он сидел, обхватив колени, и его потряхивало.

Сет хорошо помнил тот момент. Анубис много раз бывал у них с Нефтидой, но тогда пришёл совершенно потерянный. Почти не ел и совсем не разговаривал, как в первые дни, когда попал в мир людей – диковатый мальчишка, который не умел общаться.

В тот раз было иначе. Анубис казался именно… потерянным. Если бы он ушёл за сиянием звёзд, то вряд ли смог вернуться.

Сет не удивился, что ночью Анубис ускользнул к верблюдам, этих животных он обожал. И на чёрно-белом экране, Сет тоже подходит и садится рядом, размытая мутная фигура и голос, который Сет мог с трудом узнать со стороны.

– Что случилось?

Сет не был дипломатом и предпочитал спрашивать прямо. Анубис на экране отчаянно замотал головой, не желая говорить. Уткнулся лицом в колени, слегка покачиваясь. Даже на маленьком изображении было видно, что его трясёт.

Смотря на эту картинку, Сет хорошо помнил свои ощущения. Настолько хорошо, будто снова их переживал.

Сет впервые испугался за Анубиса. Потому что совершенно не понимал, что происходит, не мог ничего сделать, и его это до ужаса пугало.

Чужие прикосновения Анубис не любил – до сих пор. Вряд ли Исида в Дуате и уж тем более Осирис выказывали похожим образом эмоции. А ушебти не были людьми. Анубис не привык к этому, и только нежная Нефтида пыталась показать и ему, и Сету, что в объятиях и прикосновениях нет ничего плохого.

Анубис хотя бы перестал шарахаться, но до сих пор мало что поменялось.

Сет не придумал ничего лучше, кроме того, что советовала Неф в таких случаях: он обнял. И ожидал, что Анубис юрко вывернется, шарахнется прочь, но тот, наоборот, прильнул, ещё дрожа, но постепенно успокаиваясь.

– Мы с Хару играли, просто играли… но я силу не удержал, и у него теперь нет глаза. Отец и Исида пытаются что-то сделать, но всё плохо! Это я виноват.

Внезапно он отстранился, упёрся спиной в равномерно вздымающийся верблюжий бок. И спросил, глядя хмуро и серьёзно:

– Теперь ты тоже меня возненавидишь? И ты, и мама?