Книга Спи, милый принц, страница 16 – Мэй

Кто-то считал, что Николас слишком отчаянный для дознавателей, другим, наоборот, нравились его методы. Айден предпочитал не думать, что зачастую эти самые методы втягивали Николаса в проблемы.

Но работу свою тот любил и теперь внимательно слушал Линарда. На ходу тоже достал из кармана перчатки.

– Тут особенно много трупов.

– Не дом, где живут, – заметил Николас. – Ты уверен, что тот же убийца и снова наша запрещёнка?

– Сейчас увидишь.

Линард провёл внутрь, где в полутёмном помещении теснились большие металлические устройства, их назначения Айден не представлял.

– Цех ворвани, – негромко сказал Линард.

Так называли китовый жир. Когда-то давно, ещё до храма Безликого, принц Айден занимался с учителями, и они рассказывали о китовом промысле. Тогда Айдена удивило, что туши разделывают прямо в море и довольно быстро, а в Китобойни привозят уже части. Ради жира их вываривают, а после ворвань упаковывают в бочки, и она отправляется дальше.

Коридор и нагромождения металла закончились довольно быстро, и Линард вывел их в большое и удивительно светлое помещение, где вонь рыбы стояла такая сильная, что в первый момент буквально оглушала.

Это был скорее зал с высоким потолком, шириной в пару десятков шагов, а в длину терялся где-то дальше. По левой стороне высились большие окна, пропускавшие много дневного света, внизу же всё место занимали столы и бесконечное количество бочек. Чуть дальше выстроились огромные закрытые чаны с зачарованными камнями, поддерживавшими температуру. Ёмкости до сих пор работали и тихонько гудели, вываривая внутренности, кости и кожу китов, чтобы получить дополнительный жир.

Всё это Айден ухватил первым же коротким взглядом, а потом понял, что видит нечто большее.

Тело лежало справа на столе. Оно сливалось с бочками и кусками китового мяса, а запах крови был не настолько ярким из-за густого и забивавшего всё рыбного запаха ворвани.

Тело китобоя лежало на спине, распотрошённое от шеи до паха, разрез раскрылся кожурой диковинного плода, обнажив белеющие рёбра и бурое месиво внутренностей. То, что могло быть кишками, лентами свисало до пола.

Направляясь сюда, Айден полагал, что вид парочки трупов его не смутит.

В храме Безликого человеческие жертвы приносили по большим событиям и добровольные, на памяти Айдена такого не случалось. А вот быков и тем более кур резали часто, служек учили и тому, как это делать, и анатомии животных. Потом они гадали по бычьим внутренностям, и Айден множество раз вытаскивал печень, чтобы прочитать по ней будущее, взвешивал сердца. Он умел перерезать горло и точно знал, какие порошки из каких трав годятся, чтобы застирать кровь на одежде или смыть с рук, чтобы не осталось запаха.

Оказалось, быки не могли подготовить к зрелищу распотрошённых людей. Оказалось, это совсем другое.

Стремительно отвернувшись от китобоя, Айден тут же наткнулся взглядом на ещё одного. Он валялся на полу, такое же месиво с раскинутыми в последнем объятии руками. Запястье вывернуто, из него торчала кость, из распахнутого рта вывалился обрубок языка, на месте глаз тёмные провалы.

Взгляд Айдена заметался, пытаясь отвлечься, сосредоточиться на чём-то понятном, устойчивом, но то и дело останавливался на вывалившихся внутренностях, вырезанных глазах и неестественно вывернутых руках.