Книга Пробуждение Тьмы, страница 45 – Риган Хэйс

Поначалу нам позволяли видеться с Кайденом достаточно часто: мы ведь двойняшки, долгая разлука обтачивает нас, как вода – камень, калечит нашу духовную связь. Мы нуждались друг в друге, как в пище или воде. К тому же отец так горевал после смерти нашей матери, Дейдре, что до нас ему не было никакого дела. Иногда мы даже ощущали себя сиротами при живом-то отце-друиде…

Нам не хватало его любви и участия, как не хватало и матери, которой мы не успели узнать. Все, что нам о ней известно, мы с Кайденом почерпнули со слов других ведьм, поскольку отец чаще угрюмо молчал, храня о ней память особняком ото всех, в том числе от родных детей. В ковене говорили, что сама Королева сидов позавидовала красоте Дейдре, разгневалась и наслала на нее проклятье, и ни ведьмовская магия, ни колдовство друидов не способны были его снять. Спасти удалось лишь детей, и только ковену мы с братом обязаны жизнью.

Регина искренне посочувствовала Эвелин. В какой-то мере она разделила ее горе и ощутила, как в груди разрасталась засасывающая пустота, а привкус жасмина на языке сменила горечь потери.

– Мне очень жаль.

– Меня отец никогда особенно не жаловал. Говорил, я слишком похожа на мать, и не мог даже спокойно на меня смотреть. Зато Кайден сейчас – лучший его ученик, гордость клана. Эх, если б он еще не был таким страшным упрямцем…

Регина помолчала немного, а потом осмелилась спросить:

– Почему вы ссорились?

Эвелин лишь отмахнулась.

– Не бери в голову. Кайден… Он… В общем, иногда он делает то, чего я не в силах понять и оправдать, пусть он мне и брат.

Регина не стала мучить Эвелин расспросами, но в голову закрались смутные подозрения. Она слышала, как Эвелин просила брата чего-то не делать, явно того не одобряя. И встретила его Регина в лесу, возле злополучной скверны… Что Кайден там делал? Мог ли он сотворить темное таинство?

– А возвращаясь к Кэссиди… – Эвелин поставила пустую кружку на столик. – О ней давно ходит дурная слава, во многом благодаря ее матери. Водить с Кэсс дружбу может быть опасно. Она тебя испортит.

Регина хотела было спросить у Эвелин и о своей маме, но их прервал нежданный голос из-за спины:

– И как давно я порчу юных ведьм, Эвелин?

Они испуганно обернулись: в дверях гостиной стояла Кэссиди – оперлась на дверной косяк и скрестила руки. Ее рыжие волосы казались ярко-красными, отражая отблески пламени, а в глазах опасно плясали огненные искры.

Эвелин мастерски сдержала себя в руках и никак не отреагировала. Она молча встала и, проходя мимо Кэссиди в дверях, тихо сказала ей:

– Ты знаешь, о чем я.

На этих словах Эвелин гордо вышла из комнаты. Кэссиди резко повернула голову к Регине и ехидно бросила:

– Чего расселась, «Ведьма из Блэр»? Вместо сбора местных сплетен о моей персоне, пойдем лучше займемся действительно полезными вещами.

Они с Кэссиди снова заняли библиотеку, продолжая штудировать пухлый травник. В ковене состояли девять молодых девушек, не считая наставниц, но порой казалось, что никто, кроме них двоих, сюда не заглядывает. Тусклый свет, что пробивался сквозь витражные окна, выхватывал порхающие в воздухе золотистые пылинки. Регина боялась нарушить молчание и украдкой посматривала на соседку по комнате, которая сосредоточенно листала книги и выискивала важную информацию. В какой-то момент Кэссиди уставилась на стол перед собой, перестала переворачивать страницы и уверенно сказала: