Книга Потусторонним вход воспрещён, страница 111 – Екатерина Ландер

Часть 1. Василий

— Васенька, клянусь тебе, я только на секунду отошла, а потом вдруг — пш-ш! — все горит, все бегут к выходу, и я с ними. Говорят, никто не пострадал. Вась! Там все само полыхнуло. Разом! Как такое возможно?

Тревожно жестикулируя, Надя суетилась рядом, то заглядывая в глаза, то вновь испуганно привставая на цыпочки в попытке разглядеть что-то над чужими головами.

— А где Марго?

Посетителей — человек тридцать, включая нас, — оттеснили за оградительные ленты. Возле съезда в переулок стояли пожарная машина и скорая. Из окон верхних этажей бывшей мануфактуры валил черный дым. Выволоченная из подвала техника угольками гигантского костра чадила в стороне. Кто-то кашлял, кто-то звонил домой родным, кто-то снимал происходящее на уцелевшие телефоны. Пахло гарью и отчего-то мерзким душком жженой карамели.

Неподалеку маячил брендированный микроавтобус телеканала. Непонятно, кто позвал репортеров, но деловитая ведущая с бесстыжими глазами и флегматичный парень с камерой были тут как тут, точно по удачному совпадению выгодно разместившись под кирпичной стеной с логотипом клуба.

— Возгорание произошло ориентировочно в половину одиннадцатого вечера из-за неисправности систем противопожарной безопасности. Прибывшие на место пожарные заявили, что никто из посетителей ночного клуба не пострадал. Однако до сих пор остается невыясненным местонахождение владельца заведения Валентина Сорокина, двадцатипятилетнего предпринимателя, также известного среди деятелей северостоличного андеграунда как Вольдемар Темников…

— Где Марго? — повторила Надя и беспокойно дернула меня за рукав. Сестра потеряла шляпу и сама теперь выглядела непривычно растерянной, сбитой с толку.

— Понимаешь… — замялся я. Стало жутко стыдно, что в общей суматохе и погоне за Марго я ни разу не вспомнил о сестре. Уж Надя бы меня не бросила. — Все было не совсем так, как ты считаешь.

Подул ветер, Надежда поежилась. Наши куртки остались вместе с другими вещами в гардеробе клуба. Я стянул нелепый в обычной обстановке театральный камзол, протянул Наде. Та оттолкнула:

— Простудишься, дурачок. Надень обратно.

Из переулка показался Арчи. Я его узнал издалека — в свете проблесковых маячков его волосы еще сильнее напоминали воздушный одуванчиковый пух. Миновав огороженный пятачок между пожарной машиной и скорой, подросток скользнул под оградительную ленту и, все также незамеченный, подошел ближе.

В паре шагов от нас его фигура как будто загустела, сделалась плотнее, ярче, выпукло проступила из окружающего пейзажа. От неожиданности Надя чуть вздрогнула.

— Вы нашли ее? — спросил я.

— Пойдемте, пожалуйста, — негромко и торопливо сказал Арчи и, дождавшись моего нерешительного кивка, быстро повел нас с Надеждой прочь.

— Кто это? — шепнула Надежда.

Я опять невнятно замычал, подбирая слова, но ответить не смог.

Мы вышли через ворота за пределы «Севкабель Порта», и Арчи резко повернул направо, взбежал по бетонным ступеням к непримечательному цветочному магазину с опущенными на ночь антивандальными жалюзи.

Дверь была приоткрыта. Арчи толкнул ее и задержался на пороге, пропуская нас вперед. На меня нахлынуло чувство дежавю. Успевшие привыкнуть к свету глаза опять не различали ничего в темноте. Только пряно и влажно пахло цветами, а под ногами скрипел неубранный мусор: листья, стебли, обрезки лент и хрустящей фольги. Надя крепче сжала мою руку: