Книга Потусторонним вход воспрещён, страница 115 – Екатерина Ландер

Сзади с глухим стуком опрокинулся стул.

— Приберите тут, — как ни в чем не бывало велел лаборант.

Во рту саднила горечь. Где-то у корня языка зарождался новый приступ рвоты.

— Возьми водичку. — Медина заботливо протянула мне непочатую полулитровую бутылку с магазинной крышечкой. Я свинтил ее и жадно глотнул.

Когда я обернулся, на полу в круге лампы оставались лишь цветные тряпки и горстка серого пепла. Старательный Арчи сметал его щеткой в пластиковый совок. Над ним дежурил Володя с коричневым бумажным пакетом. Я покупал в таких выпечку в пекарне возле дома. Кажется, после сегодняшнего инцидента впредь никогда не буду.

— Что это значит? — трясущимся голосом пробормотала Надежда.

— Ты сама все видела. Впрочем, подробные объяснения оставим напоследок. Надо уходить. — Лёня погасил лампу и, не оборачиваясь, пошел к выходу.

— Спасибо за душевную беседу. Хоть души у тебя и нет, — проговорила Медина, перешагивая через кучку пепла.

Надя обняла меня:

— Ты как?

Я молча поморщился и покачал головой.

Поддерживая меня, сестра повела нас к выходу. На улице сделалось легче: прозрачный от запахов ветер ударил в лицо, пробрался под одежду, высушил липкую испарину. Я старательно дышал, ощущая проходящее головокружение.

Под ногами растрескался асфальт. С реки нанесло песка, и в щелях бетонного ограждения торчали пожухлые прошлогодние сорняки. Несколько ступеней вели к тротуару, на который одним колесом заехал блестящий вороно́й ретроавтомобиль. Черная, перекопанная по весне клумба вдоль пешеходной дорожки напоминала свежую могилу.

Я дышал, вдыхая через нос и выдыхая ртом, и смотрел на трещины в асфальте. В голове царила вакуумная безжизненная пустота.

Мимо прошуршали шаги: один мягкий, подволакивающий, другой — будто удар деревянного черенка об асфальт. Ярик.

— Где тебя носит? — недовольно бросил Лёня.

Пауза. Еще пара вдохов. От холода быстро начали стучать зубы.

— Что у вас здесь?

— Примордиализация, — сказал лаборант мудрено, но Ярослав, кажется, понял.

Еще глоток воздуха. Не слушать… Пока не надо.

— Вась, — обеспокоенно позвала Надежда.

— Кажется, я попал… в очень нехорошую… историю, — деля предложение по вдохам и выдохам, ответил я.

В этот момент Ярик спросил:

— А Марго?

Тишина сделалась электрической, едкой.

— Сядь в машину. Пожалуйста. Нам надо в архив. «Трио» остается на месте.

Кажется, Ярослав хотел возмутиться, потому что Лёня добавил спокойно, но весомо:

— Это приказ.

Я зажмурился, пережидая приступ толкнувшейся внутри паники, и понял, что до боли стискиваю кулаки. Перевел взгляд вниз: на ладонях остались полукруглые отпечатки ногтей.

Хлопнула автомобильная дверь. Уже другие — легкие, пружинящие шаги направились к нам.

— Все в порядке? — подходя, спросил Лёня. Но спросил мимоходом, из вежливости. Мыслями он был в другом месте. И это допекло меня окончательно.

— Ничего. Ни хрена. Не в порядке, — раздельно проговорил я, не поднимая головы.

Меня трясло, в горле горчило, колени подкашивались. Надя мягко дотронулась до моего плеча.

— В первый раз всегда так. Потом…

— Вы. Только что. Убили человека. — Я наконец посмотрел ему в глаза.

Лицо Лёни стало холодным и непроницаемым.

— Он не человек. Мог бы уже понять.

— Ты даже не задал ему вопрос о Марго!

— Задал. Просто другими словами. На прямой вопрос он не ответит. Зато хлебные крошки подсказок разбросает. Такова уж природа Потусторонних — их вечная жажда шоу.