Книга Потусторонним вход воспрещён, страница 210 – Екатерина Ландер

— Подождите! — крикнул я и поспешил следом.

Девушка притормозила на крыльце, встревоженно поправляя сбившийся капюшон куртки.

— Мне кажется, я видел вас раньше.

— Возможно, — без удивления сказала она.

— Вы волонтер. Искали детей.

— Я хотела разместить ориентировки на кассе. Предыдущие почему-то убрали. Поразительно нервы у мадам расшатаны, — посетовала она вместо ответа.

Я обернулся. Оксана, красная от натуги, деловито промакивала лицо влажными салфетками, смотрясь в маленькое карманное зеркало и проверяя, не смазалась ли тушь.

— Вы просто не вовремя, — попробовал успокоить я.

— Удивительно!.. Такое хамство на пустом месте…

Девушка сняла со спины рюкзак и стала вытаскивать моток скотча, но тот запутался в шнуре телефонной зарядки и решительно не собирался отцепляться.

— Давайте я помогу.

Я придержал рюкзак снизу.

— Спасибо.

Девушка зажала зубами край липкой ленты и, не выпуская из рук ориентировок, принялась снова засовываться в перекрученные лямки.

С фотографии улыбался незнакомый смуглый темноволосый мальчик без переднего молочного зуба. Кузьмин Михаил. Почему-то все пропавшие дети счастливо улыбались со своих листовок, и от этого еще больнее щемило в груди.

— Не нашли? — брякнул я и тут же осознал глупости сказанного. Конечно, не нашли. Никого не нашли. И уже с ног сбились, не зная, где искать…

Девушка отрицательно помотала головой, прикусив губу. При дневном свете были особенно заметны серые тени, проступившие у нее под глазами. Обкусанные губы. Собранные в небрежный хвост волосы. Наверняка в сумке еще энергетик и какой-нибудь шоколадный батончик, чтобы не заснуть на ходу и не тратить время на перекусы.

— Хотите, я помогу? — кивнул я на ориентировки в руках девушки.

— Тут мало.

В похудевшей стопке действительно оставалось от силы листов тридцать-сорок.

— Ничего. Лучше отдохните. А я пока сам поищу.

Волонтер хитро прищурилась.

— Думаете, вот возьмете сейчас и найдете? — И понимающе вздохнула: — Все так думают.

— Я думаю, что вам нужно поспать, — ответил я и смутился, потому что девушка могла посчитать, будто я намекаю на ее внешний вид.

Но она лишь благодарно улыбнулась и потянулась, прогибая спину. Зевнула.

Я помедлил и решился:

— Может, мы могли бы встретиться вечером? Передадите мне еще ориентировок для расклейки?

Конечно, не только в листовках было дело. И не в том, что идея позвать девушку на свидание на глазах у взбешенной Оксаны и таким образом еще сильнее ее разозлить казалась мне привлекательной. Просто мягкие черты лица, эти светло-карие, цвета ореховой мякоти, глаза с тенью беззащитности на дне, неряшливый и оттого удивительно красивый пучок и решительная самоотверженность, — все вместе действовало на меня гипнотически.

К такой настоящей красоте — красоте души — хотелось прикоснуться. Так мотыльков привлекает ровный свет лампочки. Или огонь маяка дает надежду кораблям в ночи.

— Может, хотя бы имя мое для начала узнаете? — поинтересовалась волонтер с полуулыбкой. И замолчала. На несколько секунд повисла неловкая пауза.

— А! Вася, — догадался представиться я.

— Лена. Значит, вечером в кафе? Здесь, на седьмой линии? Скажем, часов в семь.

Я кивнул:

— Как скажешь. Буду ждать.

— Хорошо, — отозвалась она, передавая тонкую стопку ориентировок. Заметила мои художества на руке.