Книга Потусторонним вход воспрещён, страница 35 – Екатерина Ландер

Снова пятна. Откуда взяться им в новой квартире?

По спине пробежали мурашки, я попятилась в коридор. Повеяло потусторонним холодком. Меня впервые пугала простая комната. Даже будучи маленькой, я не боялась оставаться дома. Спала одна, если родители задерживались на работе. Никогда не пугалась тени от окна, стула с одеждой. Не придумывала сказок, будто в шкафу завелся монстр, потому что свято верила: в родной квартире со мной ничто не может случиться.

В родной…

Я попятилась из комнаты.

В коридоре взгляд упал на дверцу шкафа. Из-за курьерской сумки та плохо закрывалась, оставляя узкую щель. Только ли из-за сумки?

Сердце екнуло. Я проскользнула на кухню, достала из кармана мобильник, набрала мамин номер. Тревожные гудки эхом отдавались в затылке. Мне казалось, прошла целая вечность, прежде чем она ответила.

— Алло, мам?

— Да.

По голосу я не понимала, злится она или сдерживается, чтобы не заплакать.

— Тут в комнате… у Лиски. Ее кукла испортилась за одну ночь. И рамки с фотографиями исчезли.

— Какие рамки?

— Которые висели над столом…

— Мы могли не распаковать их еще. Ты только за этим звонишь?

— Только за этим.

— Мы не скоро приедем. Пожалуйста, жди нас дома… И постарайся не потеряться.

Мама сбросила раньше, чем я успела что-то сказать. Я кинула телефон на стол, нарочно шумно включила воду, прогоняя всколыхнувшийся в груди зыбкий страх. Что со мной такое? Тяжело дыша, я смотрела, как вода с шипением бьется о дно раковины и утекает в водосток.

Чего это я, правда?..

С кухней все было в порядке. По крайней мере, с первого взгляда. Достав из холодильника холодный сок, я долго и жадно пила его, будто стремясь заморозить внутреннюю дрожь.

Нахальный кот удостоил мое появление лишь поворотом головы — опять выслеживал птиц, статуэткой сидя на подоконнике. Рядом с ним стояли поникшие фиалки. Мама жаловалась, что цветы с трудом переносят смену климата и перестановку с солнечной стороны на несолнечную, но уносить горшки в комнату к Василиске категорически отказывалась, помня ее «эксперименты» с подстриганием кактусов.

Я взяла пустой стакан, набрала воды и вернулась к цветам.

Мясистые округлые листья фиалок с мягкими ворсинками и толстыми черешками казались покрытыми то ли паутиной, то ли сетью витиеватых трещин. Серо-зеленые прожилки вросли в тело растения, прорезали и иссушили его. Я прицокнула языком и плеснула в горшки из стакана. Хотела глотнуть и сама, но в последний момент заметила взвесь.

На дне плавали едва различимые черные частички. Я поднесла стакан к лицу, глянула сквозь. В утреннем свете вода выглядела кристально чистой, и тем контрастнее смотрелись вкрапления темноты внутри нее. Словно проколы в пространстве, втягивающие свет.

— Бред какой!

Я встряхнула головой, но додумать мысль не дал кот. Еще секунду назад сидевший на своем посту, он вдруг сорвался, пригнулся и опрометью кинулся вдоль пустой стены.

— Опять погнал невидимую мышь? Угомонись уже, а!

Я порывисто обернулась.

Мышь действительно была… Только очень странная. Существо размером с ладонь сидело на пороге в кухню и умывало лапой треугольную мордочку. Шерстяное и ломаное, как ветка дерева, с суставчатыми конечностями и помелом-хвостом. Смахивающее на большое насекомое. Заметив кота, оно подскочило, собираясь бежать, но слишком поздно. Я кинулась Ваське наперерез, схватила поперек туловища, потянула на себя. Кот гневно заорал. Мы покатились по полу. Красные глаза зверька смотрели на нашу борьбу с изучающим любопытством. Горбатое туловище изогнулось, шерсть на спине встала дыбом.