Книга Ошибка Пустыни, страница 215 – Мария Соловьева

Ашмира, дочь Гирша, сидела за столом, на котором были разложены принадлежности для шитья. Худая, прямая, как натянутая струна, и совершенно седая. Невидящие глаза бледно-желтого цвета смотрели в одну точку.

– Матушка, я привела гостей. – Рикиша подбежала к ней, взяла сухую руку и поцеловала. – Представляешь, это Мастер Смерти. Девушка, и очень-очень красивая. И ее друг. У него нет глаза и шрамы на все лицо, но он тоже немножко красивый и добрый.

– Мастер Смерти? – Голос у Ашмиры оказался мягким, как шерсть новорожденного козленка. – А разве они еще остались в Сайшоне?

– Она пришла специально к нам, из-за гор, а до того жила в Шулае. У нее к тебе важное дело, – последнюю фразу Рикиша произнесла чуть ли не с восторгом. Девочка впервые за свою короткую жизнь оказалась в центре настоящих взрослых отношений и радовалась этому, как захватывающей игре.

Ашмира встала и чуть склонила голову, пытаясь на звук определить, где именно стоит гостья. Лала сделала несколько шагов, и Ашмира натянуто улыбнулась:

– Приветствую Мастера Смерти в нашем забытом судьбой доме. Как к тебе обращаться?

– Айлиша, дочь Ишьяры. Прости, не могу назвать имя своего отца, но ты поможешь мне, не так ли?

Ашмира пошатнулась и упала бы, но дочь удержала ее. Огромные глаза девочки, миг назад светившиеся радостью, потемнели. Она помогла матери сесть и прошептала испуганно:

– Матушка, что случилось?

– Сходи проверь, достаточно ли воды у коз, милая, – Ашмира старалась говорить спокойно, но у нее не получилось, – нам с Мастером Смерти нужно поговорить.

– Нет! Останься и слушай, – резко приказала Лала, – ты не младенец и должна знать все о своей матери.

– Лала, прошу, пусть уйдет, – подал голос Ушаш, до того молча стоявший у дверей.

– Закрой дверь с любой стороны. Пусть слушает. А если захочет сбежать, Кинжал Смерти догонит ее быстрее, чем ты сможешь этому помешать.

Ушаш закрыл дверь и встал рядом с девочкой, крепко сжав дрожащую ладошку.

– Итак, тетушка, я тебя слушаю.

Ашмире хватило времени прийти в себя, пока Лала перепиралась с Ушашем.

– Ишьяра умерла, я не твоя тетка! – отчаянно возразила она.

– Умерла. Но позже, чем ты думаешь. Рассказывай все.

Слепая часто заморгала, сплела тонкие пальцы и прошептала:

– Мне казалось, что я сполна расплатилась за ошибку юности.

– Ошибка? – крикнула Лала так, что все вздрогнули. – Ты называешь предательство и убийство родной сестры ошибкой?

– Матушка… – испуганно проблеяла Рикиша, но Ушаш жестом остановил ее.

– Да, ошибка! – голос Ашмиры окреп, как у человека, которому уже нечего терять. – Я любила Яруша, ее мужа. Он был красивым и веселым, пусть и не очень умным. Отец выдал Ишьяру за него, потому что она старшая и потому что так было надо нашей семье. Она повиновалась, но постоянно показывала, что презирает законного супруга. Она была высокомерной и заумной, да! А Яруш ее любил и страдал. Страдал! – крикнула Ашмира и замолчала, теребя плащ.

– Дальше, – глухо приказала Лала.

– И я страдала, когда все это видела. Я была совсем юной и не совалась в дела старших. А потом появился он, этот человек цвета крови. И сестра потеряла рассудок. Она все время проводила с ним в умных беседах, гуляла, читала книги, которые он ей привозил. А он же был ровесником нашего отца!

– Кто? – спросила Лала и не услышала своего голоса.