Книга Ошибка Пустыни, страница 44 – Мария Соловьева

– Тебе нужен только умный слуга?

– Разумеется. – Она улыбнулась и открыла сундук. – Что тебе интереснее: виды и свойства растений или внутреннее устройство тела человеческого? А еще есть о способах ведения боя на коротких мечах, уход за почтовыми соколами, перечень змеиных ядов, архив заседаний Совета Целителей и… Что это?

Из толстого фолианта, отделанного блеклой позолотой, выпал листок с обугленными краями. Чигиш оживился и схватил его прежде, чем тот коснулся пола. Осторожно, стараясь не повредить тонкую бумагу, он почтительно подал листок Лале.

Бурая поверхность листка была расчерчена кривыми линиями с полустертыми письменами. Склонив друг к другу головы, затворники некоторое время рассматривали находку, а потом в один голос выдохнули:

– Карта!

На рисунке рукой древнего писаря были очерчены границы Пустыни, порт Шулай, оазисы и тонкие прерывистые пути между ними. Обгорелый край скрывал южную часть карты, но из остального было понятно, что Пустыня со всех сторон огорожена скалистыми стенами.

Это была первая подробная карта, которую увидела Лала вообще в своей жизни. Искусный художник не поленился выписать даже барханы Пустыни, хоть и рябило от них в глазах. Оазисы, казалось, беспорядочно разбросанные в песках, при отдалении карты складывались в рисунок, на котором точки оазисов образовывали правильный многоугольник. Будто высшие силы когда-то указали источникам, где пробиться сквозь толщу песков. Лала насчитала двенадцать оазисов. Ни о каких дорогах в пустыне речи не шло, просто тонкие линии показывали примерный путь между поселениями. Шулай, как паук в центре сети, собирал все ниточки, но он был неединовластен. На самом краю карты, возле гор, которые картограф обозначил как «Высочайшая неприступная стена миров», приютился второй и последний город ашайнов: Сайшон. От него все пути вели жирными линиями к Шулаю через оазисы, и одна, тонкая как волосок, шла через горы.

– Что это за город? Он похож на Шулай? – Лала провела пальцем по выпуклым буквам.

– Нет, что ты! Я там не был, но люди рассказывали. Это город на горе и в горе. Хворь Пустыни там почти незаметна, потому что все время холодно и ветер. В Сайшоне ничего не растет, кроме грибов, камнеломки и горгороха. По мне, так гадость, – фыркнул Чигиш.

– А почему тогда люди не уйдут из него?

– Ха, да как же уйти, когда только там добывают сайшонские кристаллы и руду? Только там есть белая глина для тонкой посуды и горная смола для краски. А еще сайшонцы болеют в Шулае. Им воздух не тот, – поучительно объяснил Чигиш.

– Что за кристаллы? – заинтересовалась Лала.

– Точно не знаю. Из них делают лекарства, ну и, конечно, добавляют в металл для ваших кинжалов и другого оружия. Лучше спроси у Мастера Шая.

Лала вспомнила про мазь, отданную ей учителем, но ничего не ответила и снова вернулась к разглядыванию карты.

Из Шулая через единственную брешь в скалах по морю протянулось несколько линий. Одна, толстая, со значком корабля, уходила на восток и была размыто подписана «Этола», вторая, короткая, заканчивалась крестом без подписи, а третья, уводящая на юг, терялась в обугленном краю листка, но под ней можно было прочесть «Благие Земли».

– Чигиш, что ты знаешь про эти Благие Земли?

– Ничего. Вообще ничего. Я и про весь остальной мир кроме Пустыни знаю только от тебя.