Книга Идеальный рецепт на Новый Год, страница 2 – Саша Блик

Я молча улыбалась и кивала в такт словам.

— Ну всё, пойду. Мы же с тобой закончили? Ну, тогда до другого раза.

Эрмина исчезла в вентиляции, и я позволила себе расслабиться. Опустилась на стул, обхватила руками голову и тихонько застонала. Отпуск должен был выглядеть иначе. В отпуске принято отдыхать, а не анализировать данные, сидя в тёмной съёмной квартирке с плохим вай-фаем, и не готовить блюда на кухне с испорченной духовкой.

Но начальник это понимать отказывался (впрочем, он о моём занятии и не подозревал), поэтому и выдал мне отпуск ровно на зимние праздники, хотя я просила отпустить меня осенью. Можно было, конечно, плюнуть на поездку и остаться готовить дома, на хорошей кухне… Вот только слетать в Париж было делом принципа — один из тех пунктов, которые во что бы то ни стало хотелось сделать до тридцати лет.

Если бы только не приходилось так много считать…

Я отняла руки от лица и с тоской взглянула в окно. Может быть, действительно пойти погулять? В зимние праздники город должен быть удивительно красив. Да и есть у меня пара дней передышки…

На подоконнике виднелась голубая тетрадь с надписью «Латкес» на обложке. Поднявшись, я взяла её в руки, прихватила со стола тетрадь с рецептом печенья и засунула их обе в чемодан, чтобы ненароком не забыть их во Франции.

Всё-таки правильно, что в последний момент я передумала брать с собой «Оливье». Если провести все расчёты здесь, составить дома рецепт будет делом получаса. А выносить тетрадь из дома опасно — вдруг потеряется, что тогда?

Иногда я мечтала стать невидимкой. Да что там иногда — почти всегда. Особенно в моменты, когда добрые соседи начинали интересоваться моей личной жизнью и «по-соседски» раздавать советы. А это, учитывая, что мне 28, и я до сих пор не замужем, случалось при каждой встрече.

А ещё я мечтала, чтобы из моей квартиры перестали делать проходной двор.

Преодолев почти три тысячи километров на самолёте, затем сорок километров на такси, и, наконец, четыре этажа пешком, всё это время таща на закорках тяжеленный чемодан, я больше всего сейчас мечтала… Нет, даже не упасть на кровать прямо в одежде и уснуть, а хотя бы просто спрятаться за дверью собственной квартирки от посторонних глаз. Но вместо этого я стояла на плохо освещённой лестничной площадке, в подъезде, пахнущем мандаринами и дешёвым шампанским, в доме, где все знали друг о друге всё до мельчайших подробностей, и яростно ковыряла ключом замочную скважину, рыча от бессилия.

Вообще, у замка была небольшая хитрость: вытягивать ключ из скважины надо было, слегка надавливая вправо, тогда он впоследствии без проблем вставлялся обратно. Увы, об этой особенности не знала Антонина Петровна, очевидно, за время моего отсутствия в очередной раз заглянувшая в гости в благородном порыве полить цветы. Потому что автоматический полив — это всё «наши современные штучки», а вот она-то напоит мои цветы лучше всего, а если надо, то и потоп устроит…

Я передёрнула плечами, вспоминая, как однажды соседка заглянула в гости «полить каланхое», и забыла закрыть кран над так кстати засорившейся раковиной. Хорошо, Рюрик успел вовремя…

Примечательно, что все предложения отдать ей этот самый каланхое были восприняты в штыки. Как и просьбы вернуть ключ, доверенный ей ещё моей бабушкой. Очевидно, соседке не хотелось терять повод зайти в квартиру и посмотреть, что у меня и как.