Книга Запах ночного неба, страница 190 – Энни Вилкс

Герцоги шли молча, словно боясь нарушать тишину. Даор слышал лишь их разномастное дыхание за своей спиной: надрывистое Ива, почти невесомое Лианке, тяжелое Сфатиона, мерное Амена. Шаги отдавались гулким эхом. Здесь было не обо что спотыкаться, не на чем скользить, нечего разглядывать.

— Тут руны, — тихо сказала Йорданка.

Даор обернулся: женщина вела по стене рукой, словно не ощущала, как и он, ее леденящего холода. Сейчас под ладонью Йорданки едва различимо мерцали знаки.

— Это, наверно, один из поворотов, — ответил ей Роберт, и его энергичный голос разнесся по пути как ветер. — Не стоит его открывать.

— Нам прямо, — отчеканила Юория. — Почему вы остановились? Не доверяете нам?

— Этот поворот подписан, а я умею читать, — сверкнула на нее глазами Йорданка. — Не лучше ли выйти здесь?

— Что там написано? — заинтересованно обратилась к ней Даника.

Йорданка посмотрела на Даора, спрашивая у него разрешения. Черный герцог усмехнулся: женщина была умна, внимательна и осторожна. Из нее в будущем вышел бы хороший правитель и верный союзник. Он кивнул, и ее серые глаза дрогнули.

— Этот поворот ведет к моим землям, — сказала Йорданка прямо. — Как это может быть? Черные и Коричневые земли не граничат. Тогда пути должны проходить под Желтыми или Зелеными землями.

— Разумеется, — невесело хохотнул Сфатион. — Пути простираются только по Черным землям, как же.

— Предусмотрительно, — пробормотал себе под нос Ив. — И угнетающе.

— Черные земли — наш союзник, так что отлично, — веско остановила его жена.

— Эта точка выхода дальше от Альвиевого плато, чем та, к которой вас веду я, — негромко сказал Даор. Растерянные лица герцогов, понявших, как близко он может подвести к их границам не только шепчущих, но и воинов-простаков, смешили его.

— Мы выйдем не в Черных землях, да? — спросила Сильвиа. Даор был удивлен, что она вообще подала голос. Женщина выглядела как тень и теперь, когда Айден остался в Лаорре, боялась даже заговаривать с остальными, предпочитая тихонько кутаться в глубокий капюшон, который Даор наказал ей не снимать, чтобы не пугать Алану.

Не удостаивая Сильвиа ответом, он обернулся к Алане. Та смотрела на серую герцогиню, все так же тщательно скрывавшую лицо, с сочувствием.

— Ее так и не смогли вылечить, — сказала она тихо. — Даже Теа не справилась, а ведь она спасла Айдена. Не могли те серые воины, вырастившие на моем седле червя, проклясть и ее?

Эти слова прозвучали в полной тишине, и тишина эта мигом стала звенящей.

После приказа Даора ни словом, ни делом не давать Алане и намека о том, что случилось с Сильвиа, никто не смел сказать ей ни слова, но сейчас все затаили дыхание в ожидании его ответа, что бессмысленно напрягло чуткую Алану. Такая умная девочка, как она, могла бы все понять по одному этому тяжелому молчанию, в этом Даор не сомневался, поэтому он ответил ей вполголоса:

— Сильвиа пострадала из-за своих слуг, на действия которых выбрала закрыть глаза.

— Бедная, — совсем тихо сказала Алана, поворачиваясь так, чтобы ее больше никто не слышал, кроме почти вплотную стоявшего Даора. — Я слышала, вы расправились с воинами очень жестоко.

— Они пережили то, что определили пережить тебе, только чуть быстрее.

— И это вы наказали ее?

Даор приобнял ее за плечи — девочка даже не вздрогнула, что отозвалось в нем радостью, — и укрыл себя и Алану глушащей звук завесой.