Книга Лазурь и Пурпур. Месть или Любовь?, страница 98 – Энни Вилкс

— Да.

— Вот бы Гэрэла услышала. Она рассказывала мне сказки о лекарях, очень их любила.

— И что же то были за сказки?

— Что лекарь может разозлиться и посмотреть на человека, а тот иссохнет. И что может превратить воду в яд, — вздохнула восхищенная Кьяра. — И что у лекаря невероятная власть над человеческой жизнью и над жизнью тварей и растений.

— Не спросишь, что же из этого правда? — осведомился лекарь, целуя Кьяру в нос.

— Спрошу, — ответила она, потянувшись вверх. — То есть вы можете просто убить любого из них? — Кьяра кивнула на лагерь. — Даже защищенных заговорами?

— Могу. Мы снова на «вы»?

Кьяра не обратила внимания на замечание Дэмина. Десятки вопросов теснились в ее разуме, тревожных, ответы на которые не могли быть утвердительными.

— И это правда, что вы расправлялись с нападавшими на вас воинами, даже не пользуясь тайным языком?

— Да.

— И что можете превратить воду в яд?

— Да.

— Что можете на расстоянии остановить сердце живого существа?

— Почти любого.

— И даже можете пройти мимо укрытого артефактами и…

— Кьяра, — мягко остановил ее Дэмин.

— Это нереально жутко, — признала Кьяра. — Получается, никто вас толком не видит за вашим титулом. Все называют великим лекарем и думают, что вы только исцеляете и представляете собой лишь сильного врачевателя. Великий лекарь… Надо же. Лекарь. Как удобно.

— Да.

— И вы прячете свои реальные возможности за красивым названием? Как и влияние за титулом?

— Один из первых властителей назвал это лекарством. Думаю, у него были на то свои причины, не слишком отличающиеся от тех, что перечисляешь ты. Он мог бы обозначить это иначе, но его выбор пустил историю именно по такому руслу. Лекари — это врачеватели, и большинство открывших в себе талант уверяются в своей миссии помогать людям. Сила слов очень велика. Шен, Тинек, Джеан — все они уверены, что просто не могут навредить, лишь помогать. У них и не получится.

— Но вы — не как они.

— А разве я не помогаю?

— По прихоти. Это звучит ужаснее сказок Гэрэлы.

— Я страшный? — поднял бровь Дэмин.

— Может быть. Повезло же, что меня не так уж легко испугать, даже великому лекарю, — мотнула волосами Кьяра и тут же прижалась к мужчине крепче, чтобы он не видел ее пораженно вытянутого лица.

Соврала, конечно. Дэмин Лоани теперь пугал ее куда больше, хоть и не нес опасности ей самой — этот человек был самым жутким из всех, кого она встречала.

.

Несколько минут они стояли так, обнимаясь, и только выглянувшая из-за туч луна омывала их, согретых, своим ледяным светом. Кьяра, разморенная магическим теплом, наматывала на палец белую прядь — и всем своим нутром ощущала льющееся сквозь нее счастье Дэмина. Его чувства становились и ее чувствами тоже, и мир окрашивался этой чистой радостью. Как сон, от которого не хотелось просыпаться.

— Они открывают порталы, — шепнул ей Дэмин на ухо. — Готова?

Лиамея мерила быстрыми шагами увитую мертвыми стеблями окоченевшего плюща небольшую беседку. Здесь, у самой южной стены, за глухими зарослями вечнозеленых кустарников, за живописными развалинами старого столового павильона она встречалась с Олтаром раз в год — в ночь рождения ее сына.

Мастер безопасности приходил всегда рано утром, когда небо еще не начинало выцветать от подступающего солнца. Птицы в начале зимы не пели, и мир застывал, покрываясь ледяной коркой, пока наложница ждала появления Олтара, надеясь, что в этот раз он возьмет ее с собой. Лиамея послушно приходила еще ночью, кутаясь в тяжелое меховое пальто, и, не зажигая огня, сидела в полной темноте, не привлекая внимания стражи — Олтар мог появиться в любой момент, который счел бы безопасным.