Онлайн книга «Мутные воды»
|
Под руководством этого преподавателя Женя три года подряд писала курсовые и мечтала, как однажды займет рядом с ним место на кафедре. Потом он неодобрительно отозвался о ее внешнем виде, и этого она простить ему не смогла, сочтя за страшное оскорбление. Любовь закончилась. Сейчас Женя понимала: он сделал это крайне корректно, и на ту студенческую конференцию действительно стоило одеться поприличнее. Вот Павел Владимирович ей без обиняков сказал: кафедру мне не позорь. И был прав. Пока Павел Владимирович был жив, его не слишком любили за острый язык и точные характеристики. А после его смерти было произнесено столько красивых слов. Женя словно в ступор впала. Она так и не смогла вспомнить, что тогда говорила. Казалось важным сказать что-то искреннее, что-то, что понравилось бы Павлу Владимировичу. Он ценил хорошие шутки, а она никогда не умела шутить. Кажется, смотрели на нее неодобрительно. А потом она полночи прорыдала на плече у Клима. Интересно, сколько человек из тех, кто был на панихиде, хоть раз посетили могилу ее научного руководителя? Да и она не лучше… В последний раз была в сентябре… Вот за это и расплатится… Женя судорожно втянула носом воздух и достала фотоальбом. На первой странице они с папой. Здесь она уже совсем взрослая — лет пятнадцать. А папа совсем старый. Она не сможет ему сказать. Как не смогла сказать правду про их с Климом брак и про то, как получился у них Максим. Папа души не чает во внуке. Разве могла она прийти к нему с этим? Папу нельзя волновать. Она со всем справится самостоятельно. Так было и так будет. На следующей странице фото с выпускного в вузе. Женя была только на торжественной части, на праздничную не пошла. Друзей на потоке за годы обучения она не завела, и делать там ей было нечего. Она и здесь-то стояла с краю. Третье фото — с выписки. Клим отобрал у нее сумку, вручил ей букет, взял Максима и попросил медсестру их сфотографировать. Женя мужественно выдержала эту пытку, хотя мечтала как можно быстрее сбежать из стен роддома и попасть домой. Нет. Она мечтала пережить следующий месяц и наконец-то уехать в свою первую самостоятельную экспедицию. Считала дни и часы. Ей казалось, только это ее и спасет. Знала бы она тогда, что два месяца подряд будет слышать детский плач… Нет. Хорошо, что не знала. Дальше было много фотографий, и почти на всех — Максим. Женя перелистнула альбом в самый конец. На последнем фото Клим и Макс у костра в лесу. Клим то и дело устраивал сыну какие-то вылазки: походы в лес, рыбалка, пикники… Женя провела пальцем по его щеке. Когда-то она надеялась, что влюбленность в него рассосется сама собой, но та все тлела, тлела, тлела… Казалось бы, едва горящие угольки, в которые она не спешила подкладывать поленья, но ничто не сумело их затушить. Эта влюбленность переросла вовсе не в то, что люди вокруг описывали как любовь и что самой Жене больше напоминало симптомы невроза. Нет, она обратилась в прочную, нерушимую привязанность. Она еще немного посмотрела на фото, потом убрала альбом в ящик, закрыла его на ключ, а ключ спрятала обратно под статуэтку на верхней полке. Клим постоянно присылал ей фотографии Макса, а Женя зачем-то их распечатывала, бережно раскладывала по вкладышам в альбоме, но сам альбом хранила в тайне, словно что-то постыдное. Она и сама не могла объяснить, почему так боится, что кто-нибудь узнает о ее секрете. |