Онлайн книга «Мутные воды»
|
Она поморщилась и дотронулась до груди. — Болит? — спросил Клим. — Поднывает, — призналась Женя. — Хотя, может, мне просто кажется. Мне вообще уже кажется, что начинает болеть все… Так! Я же попросила… — Я заеду, — подытожил Клим. — Ладно, — не стала спорить в этот раз она. И скрылась в своей комнате. Пока они ехали в медицинский центр, Клим то и дело кидал на нее взгляды. В конце концов Женя не выдержала и огрызнулась: — Что такое? — Ты белая, — просто ответил он. — Жень, не бойся, ведь это не обязательно… Он не договорил. Женя прикрыла глаза. Девушка на стойке регистрации попросила ее заполнить бумаги, она начала, но рука дрожала, и Клим отобрал у нее ручку. — Нужно указать человека, которому можно передать информацию в случае чего, — сказал он, дойдя до конца формы. — Впиши себя, если не против, — прошелестела Женя. Она всегда вписывала его. Не отца же. Нельзя волновать… Клим закончил писать, девушка забрала бумаги и объяснила им, куда идти. Клим довел Женю до нужного кабинета и сел с ней на диванчик. Нашел ее ладонь и сжал. Она не ответила, но и руку не выдернула. Ее мутило. Сейчас она зайдет в кабинет, и ее жизнь уже никогда не будет прежней. Может, если сбежать отсюда, если притвориться, что она ничего не находила… Это болезнь съест ее не сразу. Она выиграет время… — Хочешь, пойду с тобой? — спросил Клим. — Тебя не пустят… — Пустят. Я же муж. «Муж», — повторила про себя Женя. Огляделась. В коридоре сидели еще женщины. Многие были с мужьями, кое-кто с детьми. И невозможно догадаться, кто почему здесь оказался. — Жень… — Не надо, — шепнула она. Она не настолько трусиха. В кабинет зайдет одна. Потому что заслужила. И потому что не сможет не заплакать, если Клим будет рядом. Отче наш… Есть ли у нее еще право молиться за себя? — Евгения Савельевна? — Доктор вышел из кабинета и приглашающе раскрыл перед ней дверь. Женя рывком встала с диванчика. И пошла вперед. Дверь за ней закрылась. — Все нормально, — сказала Женя, выйдя из кабинета. В руке она сжимала заключение. Клим не стал просить показать его сразу же, и она была ему за это благодарна: у нее пальцы свело. Она оплатила прием, они вышли из здания и дошли до машины. В салоне Женя откинула голову назад и прикрыла глаза. — Узловая мастопатия, — сказала она. Клим все-таки забрал заключение, вчитался. Диагноз… Список препаратов… Все лечится медикаментозно. И впрямь ничего страшного! — Ну так хорошо же! — едва не рассмеялся от облегчения он. — Жень, все, выдыхаем. Выдыхаем. Вместе. — Ага. И она правда выдохнула. Получилось напряженно. — Жень, ты там себя уже похоронила, да? — вздохнул Клим. — Кремировала, — поправила Женя. — Обещай, что когда я умру, ты меня кремируешь. Не хочу под землю. — Так! — рявкнул Клим. — А ну прекрати! Что за разговоры?! И вообще, ты еще не профессор! — А я им стану? — Обязательно. — С нашей-то кафедрой… — Ты их всех уделаешь и однажды станешь главой кафедры. Женя улыбнулась. Все еще напряженно, но уже слегка мечтательно. Да, она будет жить. А пока жива, есть шанс все исправить, переиграть, стать смелее и добиться своего… Стать хорошей матерью для Максима. Не для этого ли Бог сохранил ей жизнь? — Как прошел прием? — спросил Клим. Она пожала плечами. — Нормально. Сбор анамнеза, пальпация, УЗИ… Врач поругал, что грудью всего две недели кормила, говорит, а что вы хотели, естественное вскармливание снижает риск рака молочных желез на двадцать два процента… Теперь либо еще одного рожать, либо бояться… |