Книга И жили они долго и счастливо, страница 194 – Алёна Селютина

– Прости меня, – услышала Василиса голос Сокола, когда Настя выходила, – хочешь, я тебя завтра в аэропорт отвезу?

– Хочу, – ответила Настя. – А ты знаешь, что про наш брак в отделении легенды ходят?

А дальше дверь закрылась, и стало тихо. Василиса вышла из кабинки и плотно закрыла окно, чтобы зря не выстужать помещение. И призналась самой себе, что ничего не понимает в браке. Она вдруг подумала: а что они с Иваном пережили вместе? По-настоящему вместе? По сути, ведь они не пускали друг друга в свои жизни. Ничем не делились. Она закрывалась от него, он злился и был холоден с ней и имел на это право. И так хотелось верить, что в этот раз у нее получится все сделать правильно.

Сто шестьдесят лет назад где-то в Тридевятом

Костер догорал. Нужно было подкинуть валежника, пока он не затух вовсе, но сидящая рядом с ним царевна явно об этом не догадывалась. Смотрела во все глаза и то и дело всхлипывала. Эти ее судорожные всхлипы Волку порядком надоели, ибо мешали спать, вот он и подглядывал раздраженно сквозь едва приоткрытые веки. Девчонка совсем, лет пятнадцать-шестнадцать, не больше. И чего царевич в ней нашел? Через несколько лет огрубеет, потускнеет, станет тучной или, наоборот, иссохнет в палку. Волк на своем веку много таких царевен перевидал.

Нет ничего более непостоянного, чем красота юности. Никогда не знаешь, чем она обернется, а она обязательно чем-нибудь да обернется, и тащить девку под венец лишь из-за внешности, не перебросившись с нею и парой слов… А вдруг она дура дурой, как с ней потом жить? Это понятно, что сейчас царевич вовсе не о разговорах думает, но ведь может статься, что пройдет время, и ему захочется побеседовать с женушкой… Эх, толку-то, что царский сын, все равно дурак. Впрочем, вот и будет занятная парочка. Надо будет потом свидеться, на деток посмотреть…

Сам Волк предпочитал женщин деревенских, чтобы кровь с молоком, притом зрелых, а еще лучше – молодых вдовушек. Они-то точно понимали, чего он от них хочет, и не ждали ничего, окромя того, что он сразу предлагал. А эта… Наверняка у нее всякая глупость в голове. Небось, целыми днями сидела у окошка и мечтала о царевиче на белом коне. Вот и домечталась. Что же теперь не радуется? Не устроило, что царевич явился не на коне, а на сером волке? Ну, тут уж ничего не попишешь.

Костер почти совсем затух. Волк не выдержал, перекатился, обернулся мужчиной – была у него, в конце концов, и человеческая ипостась, да что там ипостась – кем хотел, тем и становился – и встал на ноги уже одетый. Хорошо быть колдуном, да еще и сильным. Царевна вздрогнула и отпрянула. Волк усмехнулся про себя – вот и правильно. Мало ли в мире недобрых людей, всем доверять – гиблая затея.

– Что ж ты хворосту-то не подбросишь, все равно ж сидишь, – пожурил он ее тихо. И вышло вроде по-доброму, без злости, но девка совсем побледнела.

Не подбросила, потому что не знала, что надо, понял Волк. Она, небось, до вчерашнего дня и не подозревала, что за пределами ее дворца есть мир и какая-то жизнь. И костры вот, которые надо поддерживать.

– Не боись, не трону, – хмыкнул он. – А если не подбросишь, огонь погаснет. Замерзнете. Чего не спишь?