Книга И жили они долго и счастливо, страница 74 – Алёна Селютина

Но ничего не закончилось. Она едва не потеряла мужа. Хуже – она едва не потеряла все, что было между ними. Кто-то посмел лишить ее воспоминаний о самых счастливых годах жизни, отобрать то, к чему она так тяжело пришла. И она никак не смогла защитить себя. Снова.

– Отвези меня домой, – попросила она, и Кощей с готовностью исполнил эту просьбу.

Василиса появилась в его кабинете ближе к обеду. Наконец-то выбралась из своей комнаты, где просидела, заперевшись, несколько часов. Она была бледна, поверх теплого домашнего халата накинула шаль и куталась в нее, хотя конец августа напоследок баловал погодой и в доме тоже было тепло. Дурной знак.

Кощей корпел над исковым заявлением. Дело тоже было дурное, требовало знания множества локальных нормативных актов, единой базы которых отродясь не водилось, зато было множество иных актов, дополняющих, отменяющих и уточняющих ранее принятые, и об их существовании еще нужно было догадаться. Кощей взялся за все это, желая хоть немного отвлечься от ситуации с Василисой, уйти с головой в работу и забыться, но теперь, после того как к жене вернулась память, заново осмотрел фронт работ и пришел к выводу, что следовало просить вдвое больше заявленной цены.

Василиса опустилась в кресло и вопреки обыкновению не стала подбирать ноги.

– Не уверена, что смогу выйти на работу на этой неделе, – пробормотала она, глядя куда-то в точку. – Вообще не уверена, что готова выходить из дома и с кем-то общаться.

– Я сам позвоню Баюну, – кивнул Кощей.

Невозможность помочь мучила его. Он мог бы сказать, что теперь она в безопасности и такое больше никогда не повторится, но их доверие строилось именно на том, что они друг другу не врали.

Василиса перевела взгляд в окно, помолчала немного.

– Я кое-что вспомнила, Кош. Вспомнила, когда потеряла память. После утренней лекции ко мне подошла одна из слушательниц. Она ходила ко мне уже почти месяц. Задала несколько вопросов по теме и угостила меня яблоком. Я зашла в туалет, помыла его и съела по дороге в кабинет. И вот на этом месте все обрывается. Зелье было в яблоке. Кош, ты знаешь, кто это мог быть?

Кощей промолчал, обдумывая ответ, и Василиса нахмурилась.

– Не смей врать. Ты губы поджал, а значит, прекрасно понял, о ком идет речь. Ну?

– Это дело рук Марьи, – наконец неохотно ответил Кощей. – Моей первой жены.

Василиса побледнела еще больше, хотя казалось, сильнее уже некуда.

– Марья? – неверяще выдохнула она. – Но откуда ты?..

– Она приходила ко мне. До и после того, как ты потеряла память. Поэтому я точно знал, в чем причина и каково противоядие.

Василиса выпрямилась в кресле.

– Ты хочешь сказать, – медленно начала она, – что тебя навещает бывшая жена, которая десять лет продержала тебя в цепях, а ты молчишь? И ничего мне не говоришь? Почему ты мне не сказал?

– Потому что не хотел тебя волновать. И не был уверен в твоей реакции. Ты не поверила, что я могу защитить тебя от маленького огонька, а тут… Марья.

– Реакция. Отлично.

Василиса сделала глубокий вздох, встала с кресла и отошла к полкам, отвернувшись от него.

– И давно вы стали мило болтать наедине? Чего она от тебя хочет?

Кощей нахмурился и откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди. Он мог поклясться, что в голосе Василисы расслышал ревность.