Книга Ярослава и Грач, страница 82 – Алёна Селютина

Яра кивнула.

— Есть. Но это не мешает ему изрядно меня бесить.

— Раз бесит, значит, что-то ты все же чувствуешь. И знаешь еще что? Попробуй в течение недели быть с ним нежнее. Проявляй заботу. Звони мне, если будет совсем тяжело. А в следующую субботу обсудим результаты. А теперь сними купол и помоги мне с посудой.

День первый.

Следующий день был воскресеньем, а в воскресенье по традиции Яра с Грачом навещали его маму.

Яра любила эти встречи. Раиса Олеговна напоминала ей бабушку, которой у нее никогда не было, но о которой она всегда мечтала. Она неизменно готовила что-нибудь вкусненькое к их приходу и смотрела на них с такой любовью, что Яре едва ли плакать не хотелось. И она старалась задержаться в этом доме подольше, подольше не выходить из-за стола. Но в этот раз она сама ушла с кухни, пошла в гостиную, достала с книжной полки старый потрепанный фотоальбом с картонными страницами и фотографиями, приклеенными на клей и вставленными в уголки, открыла его. Она смотрела его много раз и знала все развороты почти наизусть, и сегодня ей захотелось снова взять его в руки, чтобы как можно полнее ощутить свою причастность к этой семье.

Пока она была замужем за Гришей, она имела право на этот фотоальбом.

На первой странице было два черно-белых фото. Одно со свадьбы родителей Григория и одно коллективное: они и четверо их сыновей. Гриша здесь был совсем маленький, лет восемь, не больше. И глаза у него еще горели вовсю. Яра не сразу узнала его, когда увидела это фото в первый раз. Перелистнула страницу. Четыре фотографии с младенцами в ползунках и чепчиках. Каждая подписана. Григорий снизу справа. Улыбается довольной беззубой улыбкой. Пухлые щеки и два подбородка. Счастливый упитанный малыш. Который вырастет в сильного надежного мужчину. И на свою беду встретит ее. Интересно, если бы она все-таки родила ему сына, он бы выглядел так же?

— Что делаешь? — спросил Гриша, заходя в комнату.

Яра вздрогнула. Она задумалась и не услышала его шагов в коридоре.

— Просто смотрю, — ответила она.

— Я присяду?

Яра подвинулась, уступая ему место, а потом по наитию пересела к нему на колени, положила голову на грудь. На нем как всегда было тепло, уютно и спокойно, и в такие моменты Яра чувствовала, что все еще его любит, но при этом она особо остро ощущала, как сильно ей его не хватает. Такие моменты случались слишком редко, чтобы за них действительно можно было зацепиться, поэтому после них было только больнее. И вот они вроде сидят вместе, и со стороны кажется, что у них идиллия, а на самом деле она снова думает о том, как заговорить с ним о разводе. Яре захотелось вцепиться ему в лицо ногтями. Вместо этого она постаралась как можно детальнее запомнить это мгновение. Законсервировать. Положить в банку, завинтить крышку и отправить в кладовые памяти. Настанут холода — откроет.

Грач забрал альбом и перелистнул страницу. Опять четыре фотографии. Четыре разновозрастных мальчика во дворе, у реки, возле отцовской машины и с матерью. Еще страница. Это фото Яра любила больше других. Напуганный тоненький коротко остриженный ребенок в школьной форме и с портфелем. Его хотелось обнять и успокоить. Защитить. Она не могла сделать этого для того семилетнего мальчика, но могла сделать в отношении мужчины, который поверил ей когда-то, который взял ее в жены.