Книга О детях Кощеевых, страница 101 – Алёна Селютина

И сделала глубокий вдох.

Разумеется, никакого четко сформулированного вопроса она не задала.

– Юля. Юль… Юляша…

Кто-то гладил ее по голове. Легко-легко, ласково-ласково. Так, как мог гладить только один человек. Человека этого давно не было рядом с ней, но пока она спала, ей приснилось много ярких, живых снов, так сильно похожих на реальность. И все почему-то про Демьяна. Так почему один-единственный в порядке исключения не мог быть для нее и о ней?

– Юля… Надо просыпаться.

Просыпаться не хотелось. Ей было тепло, уютно и спокойно, и хотелось, чтобы так и оставалось, и чтобы родная ладонь всё так же водила по волосам… А если она откроет глаза, всё пропадет.

– Юляша… Надо…

Разумеется, надо. Всегда было надо. В школу, в институт, на работу… Но этот сон стоил того, чтобы проспать всё на свете.

– Не уходи, – попросила она.

– Почему я должен уйти?

Должен? И голос был мужским, а не женским. И прикосновения уж больно реальными.

Что за…

Юля дернулась, резко села, распахнула глаза. Тут же зажмурилась, схватилась за голову и зашипела.

– Тише-тише-тише, – забормотал Демьян, а это был именно он, а не бабушка, как ей привиделось, и аккуратно уложил ее обратно. Открыть глаза не получилось, яркий свет причинял боль, но щекой Юля ощутила гладкую поверхность сатина и мягкую упругость диванной подушки. Где она? Что происходит? Почему так плохо?

Память молчала, не желая вносить ясность в произошедшее. Но перед глазами то и дело проносились какие-то обрывочные картинки, словно ее сегодняшним снам было безразлично, что она уже проснулась. В висках безжалостно пульсировала боль. Юля замычала и, кажется, всхлипнула. К губам что-то поднесли. Кружка?

– Ну-ка, выпей, – попросил Демьян. – Давай, Юль. Пара глотков, и станет легче.

Уверенная, что он предлагает воду, Юля через силу отхлебнула немного. Проглотила и закашлялась. Горло опалила горечь. Будто лизнула ладонь, в которой до этого держала полынь. Однако резь в глазах стала не такой острой, и в голове прояснилось. Юля перелегла на спину и осторожно разлепила веки. В комнате действительно было светло. Но не так ослепительно, как ей показалось вначале. Просто дневной свет, льющийся из окна. Она лежала на диване в гостиной Демьяна.

Точно.

Она была у Демьяна.

Только они сидели на кухне.

А пришли туда, потому что… потому что…

– Ты колдун! – выдохнула она и тут же снова зажмурилась: перед глазами одно за другим замелькали видения. Демьян, подогревающий остывший чай, стуча пальцами по кружке. Демьян, обращающийся в пса и кружащийся на месте в попытке себя рассмотреть. Демьян, стоящий на коленях в круге из огня. Вокруг лес и ночь. Демьян в огромной зале, пол и стены выложены серым камнем, и голос из ниоткуда: «Ты неправильно делаешь пасс. Свободнее рука. Еще раз». Это был важный голос… Кому он принадлежал?

В ответ на этот вопрос новыми вспышками пришли другие видения. Мужчина среди берез, осыпающихся золотом: «Послушай, Демьян, у меня есть к тебе разговор». Этот же мужчина на черном коне среди черных деревьев. И снова он: «Кажется, ты не дочитал книгу до конца…»

– Юля! – реальный, настоящий Демьян засуетился вокруг нее, однако это плохо помогало, только отвлекало. Видений было слишком много, каждое вызывало вопросы, и, словно в ответ на них, возникали всё новые и новые. Это действительно были те самые сны, что она видела, но Юля уже не была уверена, сны ли это. Больше походило на воспоминания. Неужто… его?