Книга О детях Кощеевых, страница 200 – Алёна Селютина

– Не дадим, – согласилась Злата. – Но то, что я темпераментная, не значит, что я не хочу, чтобы за мной ухаживали и меня добивались, – продолжила она. – И что я всегда готова прямо здесь и сейчас. И что мне не хочется романтики. И это тоже совсем не смешно, ведь так?

– Ничего смешного. Это абсолютно нормально.

– Я нормальная.

– Да, ты нормальная. А сейчас тебе нужно время. Так бывает. Главное, когда ты поймешь, что время настало, уж правда, не накинься на своего Яшу тут же где-нибудь прилюдно.

– Дём…

– Прости, не удержался.

– Мы уже выяснили, что я не настолько темпераментная. Слушай, а что мне делать, пока я не пойму, что готова? Всё-таки мне его жалко…

– Боги, Злата… Массаж ему сделай.

– Точно, массаж. Ты гений.

– Да, за мной такое водится.

– Не возгордись… А я сегодня зачет сдала.

– Умница.

– Дём, а где мы?

– У Юли.

– А что ты тут делаешь?

– Работаю.

– Как интересно…

Злата еще немного полежала в объятиях брата, потом выпуталась из них и из одеяла.

– Передай Юле, что у нее хорошо, – попросила она. – Пестренько, конечно, но что-то в этом есть. Я теперь тоже такой мешок хочу.

Демьян улыбнулся и кивнул.

В комнату вошла кошка и недовольно зыркнула на Злату единственным золотым глазом. Через всю ее морду тянулся страшный рваный шрам. Заднюю ногу она волочила за собой.

– Боги, что это? – не сдержалась Злата.

– Чума, – усмехнулся Демьян.

– Ей подходит, – хихикнула она. – Я так понимаю, в спальне я видела еще двух всадников апокалипсиса. А четвертый где?

– А четвертый, видимо, я, – будто и не шутя ответил Дём.

– Прекрати, – вздохнула Злата. – Навь – она не только про смерть.

– А про что еще?

Злата пожала плечами. У нее не было точного ответа на этот вопрос, но ей все казалось, что он где-то близко.

– Я схожу умоюсь? – спросила она.

– Конечно. Ванная рядом с кухней.

– Я найду.

В ванной Злата смыла растекшийся макияж и еще долго ополаскивала лицо холодной водой, а потом какое-то время разглядывала себя в зеркало. Опухшая, бледная, и кожа опять пошла красными пятнами. Капилляры в глазах полопались. Чудо как хороша. Эх, не умеет она страдать красиво.

На полочке под зеркалом стоял стаканчик. В нем было две зубные щетки. Злата машинально отметила про себя этот факт. Насколько она знала, Юля жила одна.

– Я пойду к Яше, – сказала она, вернувшись в гостиную. – Дём, спасибо тебе большое.

– За что? – удивился брат. – Мы же семья. Злат, ты всегда можешь ко мне прийти. С чем угодно. А вот теперь иди и успокой своего парня.

Злата кивнула.

* * *

Чтобы перешагнуть порог Яшиной комнаты, Злате потребовалось определенное мужество. Ладно, что уж тут, много мужества потребовалось. Но она напомнила себе, что она царевна, а царевна – это не только про платья и взгляд сверху вниз, но и про то, что нужно быть достойной своего статуса и уметь поступать по чести, – и это, как всегда, помогло.

Яша сидел на кровати, прислонившись спиной к стене, поджав к груди колени. Он выглядел абсолютно опустошенным и даже не посмотрел на нее. Злату накрыло ощущением вины. Она, конечно, не ожидала, что Яша кинется к ней с объятиями, просто уже привыкла, что он сглаживает углы в том, что она натворила, и всё ей прощает. Но, видимо, этому настал конец. Наверное, так было честно. Не мог же он делать это вечно. И всему должен быть предел.