Онлайн книга «О детях Кощеевых»
|
И она снова откусила кусок булочки. Поговорить. Это звучало разумно. Яков немного успокоился и сделал глоток из чашки. С удивлением ощутил, как мягко чай коснулся нёба, как оставил после себя приятный пряный привкус. Тетин чай оказался куда вкуснее купленного бабушкой и напомнил травки, что заваривал ему порой дядька Тихомир. Яша подумал, что надо будет поинтересоваться у Яры, где такое раздобыть и сколько оно стоит. Содержание, что установили ему на Буяне, было не то чтобы очень большим. А еще Яша ощутил, что ему стало легче. Словно сказанные слова имели вес, и он наконец-то сбросил его со своих плеч. – Я всё хочу обнять ее после, а она не дается, – высказал он то, что сводило его с ума. – Это нормально? Я просто подумал, вдруг в этом мире такое не принято, и я ее этим оскорбляю. На самом деле Яков думал не только об этом. Еще о том, что, возможно, он неприятен Злате, и она сторонится его прикосновений. Но это уж совсем никак не укладывалось в происходящее. Взгляд у Яры стал едва ли не жалостливый. – Малыш, тебя имеют. – Что? – Да так, забудь. Я просто хотела сказать, что обняться после – это самая естественная вещь в любом из миров. Ну, только если у человека нет каких-то психологических проблем, но обычно, если один не хочет заставлять другого переживать, то предупреждает об этом заранее. Знаешь… – она покусала губу, совсем как он недавно, – в двадцатые годы прошлого века в этом мире была озвучена так называемая теория стакана воды. Если коротко, то она гласила, что заняться сексом должно быть всё равно что выпить стакан воды, и никакие симпатии, любовь и прочее тут ни при чем. Только эта теория недолго прожила. Потому что так не получается. Ну, то есть у кого-то, может, и получается, и ему нормально, в конце концов, все мы разные, но вряд ли это можно назвать абсолютной нормой для всех. И не коверкай себя, если тебе кажется, что этот мир требует от тебя каких-то иных чувств. Ничего такого он не требует. Чувствуй, что чувствуешь. Если тебе такой вариант не подходит, значит, не подходит. Ну вот такие мы, Соколовы, неправильные, хотим, чтобы было по любви. Доверия хотим. Уважения. Заботы. А уважение и забота – это когда один не может получать удовольствие, зная, что другому сейчас плохо. Потому что это вообще норма, и она должна соблюдаться всегда, независимо от того, сколько раз ты планируешь с человеком переспать. А если кому-то от тебя нужен только секс, то это не про любовь и не про отношения. И она улыбнулась. Яша повторил про себя сказанное. Оно не то чтобы противоречило тому, чему учил отец и чего хотел он сам. Уважать. Доверять. Заботиться друг о друге. Не причинять другому боли. Значит, эти правила продолжали работать и здесь. И они, возможно, были куда важнее, чем выбрать себе одного человека на всю жизнь. Последнее в его мире было призвано защитить женщину и сделать так, чтобы ничего плохого с ней не случилось. Но если в этом мире за подобное женщина не подвергалась поруганию и могла не опасаться того, что ей косу отрежут да дверь дегтем вымажут… Это нужно было обдумать. – Дедушка как-то сказал, что все Соколовы – однолюбы, – решился озвучить еще одну беспокоившую его вещь Яша. – А я, кажется, в нее совсем влюбился… Я как-то уже думал, что влюбился, но в этот раз всё совсем по-другому… |