Книга Две невесты генерала дракона, страница 8 – Кристина Юраш

Внутренне я восхищалась его благородством. Надо иметь такую силу воли, чтобы сдержать обещание, данное мне. И теперь я смотрела на Генерала с уважением, почти с трепетом. Он сдержал слово — и за это его можно было уважать. Мужчины в этом мире редко умеют держать слово, и я давно заметила, что обещания зачастую — лишь пустой звук, слова, которые легко забываются, словно ветер увлекает их прочь.

Генерал подошёл к карете, оперся обеими руками о дверцу, низко склонил голову. Длинные темные волосы полностью прикрывали лицо, и я не могла разглядеть выражение его лица — и это лишь усиливало ощущение его внутренней сдержанной боли.

— Мне очень жаль, — прошептала я, чувствуя себя немного неуютно. — очень жаль…

Мне казалось, этого мало. Что мои слова, хоть и сказанные, — всё равно звучали как сухая, скупая рефлексия. Было нужно что-то ещё — слова утешения, что-то, что сможет коснуться его сердца, хотя бы чуть-чуть и немного успокоить его боль.

— А теперь представьте себе, каково это — всем сердцем любить того, кто любит другого. Каково смотреть в глаза, зная, что внутри их скрыт образ другого мужчины? — голос мой звучал тихо, но в нём чувствовалась искренняя боль и желание поддержать. — Я понимаю, что это звучит неприятно, но, быть может, ваша настоящая любовь просто еще не встретилась? Знаете, иногда мы встречаем не тех людей, чтобы когда встретим того самого человека, сразу понять, что он тот самый…

— Не оправдывайте себя, — произнёс генерал, его голос звучал глухо, словно из глубины бездны. — Я не нуждаюсь в ваших пояснениях. Мне достаточно того, что я видел сам.

Чувство неловкости охватило меня. Я замолчала, осознавая, что ему нужно время, чтобы пережить всё это. Чтобы смириться с судьбой, с тем, что любовь — как поезд, движущийся по рельсам. И если кто-то дёрнет стоп-кран, весь механизм заскрежещет, все попадает с мест, и кто-то обязательно ударится головой. Так же все чувства и мысли перемещаются, а ты не знаешь, что думать, винить себя, ненавидеть или страдать… Поезд, несмотря ни на что, ещё некоторое время будет скользить по рельсам, пытаясь остановиться.

В полном молчании, в тишине, мы вернулись в дом генерала.

— Вы как себя чувствуете? — прошептала я, стоя на пороге. Я старалась вложить в свой голос теплоту и участие.

— Как человек, который не нуждается в ваших утешениях, — глухо произнес генерал. — Я терпеть не могу, когда кто-то лезет мне в душу! Особенно вы!

Последние слова “особенно вы” прозвучали с такой ненавистью, словно меня больно ткнули пальцем в грудь.

— Вы все еще злитесь на меня? — спросила я, вздыхая. Вот тут уж я не могла ничего поделать. С одной стороны оставить его в таком состоянии мне было совестно. А с другой стороны — убраться бы мне по-добру по- здорову.

— Вам лучше не знать ответ на этот вопрос, — резковато ответил генерал. — Да, я зол на вас. Хотя не должен на вас злиться. Я это прекрасно осознаю. Но все такие злюсь. И на вас, и на себя. Так что вам лучше оставить меня одного. Я очень вспыльчив. Я могу не сдержаться и наговорить вам кучу неприятных вещей.

— Но вы попробуйте подумать о чем-то хорошем… — попыталась я. — Например, то, что у вас есть все… Роскошное поместье, карета… У многих даже такого нет…

— Как здорово, что у меня есть всё — кроме надежды, смысла и желания продолжать с вами этот разговор. Но кто считает? — с мрачным сарказмом произнес генерал.