Книга Чудесные куклы барышни-попаданки. Книга 2, страница 49 – Василиса Мельницкая

После занялись нашими прическами, и выбор платьев приобрел смысл. В мои волосы воткнули веточки ландышей, Тамарины украсили цветами сирени, Наби — лотосом, а Алтаны — инеем. Искусственным, разумеется. Оставалось загадкой, отчего волосы Фреи оставили распущенными. Они были такими пышными, в мелкую кудряшку, что голова ее чем-то напоминала шар.

В комнате, что отвели для съемки, нам объяснили, что мы рекламируем новые духи. Я — с ароматом лесного ландыша, Тамара — персидскую сирень, Наби — лотос. К слову, у этих духов оказался нежный приятный аромат леденцов. Алтана изображала Снегурочку, и аромат ее духов отдавал морозной свежестью. А вот Фрее досталось… мыло. Правда, в форме мандаринов, с их же запахом.

Духи разлили в хрустальные флаконы изящной формы, разместили флаконы на высоком столике, а рядом поставили нас. Мандариновое мыло уложили в небольшой ящик, устланный еловыми ветками.

Когда съемка закончилась, нас угостили чаем с пирожными. А Балору принесли кусок отварной говядины.

Неприятно было наблюдать, как пес с тоской смотрит на еду, дожидаясь разрешения хозяйки. Без него он не трогал мясо, а Фрея выждала минут пять, прежде чем позволила ему поесть. А после одарила меня очередным насмешливым взглядом.

Нам всем подарили по корзине с продукцией парфюмерного дома. По такой огромной корзине, что и поднять ее тяжело. Пообещали прислать их на указанный адрес, и я сразу попросила доставить корзину в дом матери Влада.

— На ужин мы опоздали, — сообщила нам Ульяна Тимофеевна на обратном пути. — Сразу переодевайтесь, едем в театр.

— В театр ехать обязательно? — спросила я.

— Отказом без уважительной причины вы оскорбите того, кто вас пригласил, — сухо ответила кума. — То есть, Великого Князя.

Подумалось, что усталость навряд ли сочтут уважительной причиной. А уж желание лепить куклу — и подавно. На фабрике мне сказочно повезло, удалось разжиться куском проволоки. Я заметила ее, забытую кем-то, на подоконнике одной из комнат. И стащила.

«Зато в театре я увижу Влада», — ободрила я себя.

— Ты собаку и в театр возьмешь? — поинтересовалась Тамара, обращаясь к Фрее.

— Конечно, — ответила она. — Мы будем сидеть в отдельной ложе, никого не побеспокоим.

«И Фрея не будет нам мешать», — добавила я про себя.

Я действительно утомилась, день выдался долгим и насыщенным. Мысли о встрече с Владом придавали сил.

Новое платье. Новая прическа. Драгоценности. Капелька духов на запястья. Перчатки и веер.

Барышень повезли в театр в экипажах, не столь впечатляющих, как наша карета. А Влад повел меня к знакомому ведомобилю, за рулем которого сидел Добрыня.

— Разве так можно? — шепотом спросила я, косясь на Ульяну Тимофеевну.

— Воспользовался служебным положением, — так же тихо ответил Влад. — Марьяша, ты прекрасно выглядишь. Как провела время?

— О, чудесно, — оживилась я.

И принялась рассказывать о том, как варила фарфор. Мы уже сели в машину, и меня слушал не только Влад, но и Добрыня. Они оба то и дело фыркали, сдерживая смешки.

— И чего так веселитесь? — поинтересовалась я.

— Пока тебя ждали, с Фреей пообщаться успели, — ответил Добрыня. — Так она с таким же огнем в глазах рассказывала о духах.

Опять Фрея. А ведь она так и будет вертеться рядом!

Влад, словно что-то почувствовав, взял меня за руку, погладил кисть. Будто хотел успокоить. Я ему улыбнулась.