Книга Чудесные куклы барышни-попаданки. Книга 2, страница 95 – Василиса Мельницкая

Однако людей в куклы и наоборот Клавдия Васильевна не превращала. И я даже порадовалась, что не сказала ей о том, что могу творить такое ведовство. К тому же, оказалось, что у настоящих чудесных кукол нет лиц.

— Обретая лик, кукла обретает душу, — учила Клавдия Васильевна. — И открываются ворота для темного ведовства. Это опасно, детка. Если кукла попадет в недобрые руки, то человек, кому та кукла сделана, может пострадать. Потому все куклы безликие.

— А я с лицом мастерила, — призналась я. — Но не для ведовства.

— Ты свой дар и не чувствовала, верно? Это ничего. Но теперь, вот, знай.

Клавдия Васильевна делала тряпичные куклы. Использовала и дерево, как основу. И травы разные, если кукла предназначалась для лечения. Ими набивали туловище куклы.

Птица-радость делалась на поленце из березы. Кукла Одолень-Трава обязательно имела солярный символ — руну двойного знака огня. Крупеничку шили из льна, а туловище набивали гречишным зерном. А Благополучницу непременно нужно закончить в один день, а внутрь зашить монетку с цифрой «пять».

Мы занимались каждый день, понемногу, когда Василиса спала. Клавдия Васильевна показывала, как делать куклу, как ее заговаривать, объясняла, как использовать.

— Слова не так уж и важны, — говорила она. — Главное, что у тебя в голове, когда куклу делаешь. Слова помогают направить ведовство, не дают отвлечься.

Василисе я куклу Ведучку сшила. У нее особенное строение, руки матери и ребенка — единое целое. Это тесная связь, любовь и близость матери и дитя.

Как травы, используемые для лечения, положено собирать в определенные дни и часы, так и куклы обретают особенную силу, если сделаны по всем правилам. Оказалось, некоторые положено мастерить только к определенным праздникам. Например, куклу Десятиручку — к первому зазимью, когда выпадает снег. И делали ее из лыкового мочала, красных ниток, разноцветных ленточек, а на сарафане обязательно завязывали девять бантиков.

Шила Клавдия Васильевна и обычные куклы, без ведовства. С лицами, в нарядных одеждах. Их покупали для игр девочкам.

— Твои-то красивее, — призналась она, когда я закончила первую куклу с лицом из холодного фарфора. — Значит, и продаваться будут хорошо.

Я простую куколку сделала, маленькую, для Василисы. Она качала куклу на руках и пыталась накормить ее кашей.

Наши с Василисой дни текли спокойно. Я оставляла ее под присмотром Луши только на время дневного сна. С семейством, живущим на втором этаже, мы подружились. Василиса охотно играла и со старшей девочкой, и с ее младшими братьями, а Катерина, узнав о том, как я собираюсь зарабатывать, предложила свою помощь в пошиве кукольной одежды. И это оказалось кстати, потому что шить платья я умела, а вот мужской костюм — нет. Мне же предстояло сделать куклу для Балора.

А еще я задумалась о том, нельзя ли избавить Александра от проклятия иным способом.

Клавдия Васильевна — ведунья, она делала чудесные куклы. Исцеляющие, оберегающие, приносящие удачу. Всякие. Но безликие. Мне же Лада отсыпала дар, позволяющий переносить душу в новое тело. Подозреваю, что у этого ведовства есть ограничения, и получить вечную жизнь, перемещаясь из старого тела в новое, молодое, не выйдет. Но вот… проклятие…

Узнать бы, какое оно, у Александра. Возможно, если я сделаю для него куклу, это поможет избавиться от проклятия? Тогда его мать оставила бы в покое Василису.