Книга Дочь врага Российской империи. Салага, страница 77 – Василиса Мельницкая

Савелий все еще переваривал новость о том, что Матвей и Яра — брат и сестра по отцу. Какое облегчение! И, одновременно, крутой поворот. Матвею не позавидуешь. Он вроде как брат, а открыто заявить об этом нельзя. И почему проблем становится только больше?

На таком фоне и новость о взрыве Матвеева внедорожника казалась чем-то обыденным. Всего лишь очередное покушение на Яру. Не на Савелия же! И, тем более, не на Матвея. Хотя… может, за Ленькой охотятся? Ведь стрелок попал в него, а не в Яру. Тогда бешеная собака и пожар в детском доме… как бы отдельно. Нет, все же цель — Яра.

Бронислав Кузьмич Доронин — так звали мужа Ульяны Ильиничны — лично довез их до Козельска. Всю дорогу Савелий говорил с ним о какой-то ерунде, а Матвей старательно помогал поддерживать светскую беседу.

— Не сомневайтесь, от меня никто ничего не узнает, — пообещал Бронислав Кузьмич, высаживая пассажиров на одной из центральных улиц. — А дома жена за всем проследит.

— Очень на вас надеемся, — кивнул Савелий, прощаясь.

— Что ты ему пообещал? — спросила Яра, едва машина Бронислава Кузьмича скрылась за поворотом.

— Не я, а…

— Александр Иванович, — закончила она за него, перебивая. — Что?

— Учебу в столичной академии для их старшего сына. Правда, я не понял, почему они сами не могут отправить туда мальчика, если у него магический дар с высоким потенциалом. Твоей матери запретили жить в крупных городах, но он же Доронин.

— Он Морозов, — произнесла Яра.

— Что⁈

Савелий и Матвей воскликнули это одновременно.

Яра одарила их тяжелым взглядом.

— Так и будем посреди улицы торчать? На нас уже смотрят.

— Надо идти, — спохватился Савелий. — Кроме Дорониных о том, что мы живы, знает Тамара Егоровна.

На местности сориентировались быстро. Козельск — городок маленький.

— Я правильно понял, дядя решил не объявлять о том, что мы живы? — спросил Матвей.

— Правильно, — буркнул Савелий. — Я все расскажу, как Леню заберем.

— Но деду он хотя бы скажет? — не отставал Матвей.

— Он мне не доложился, — немного раздраженно ответил Савелий. И добавил чуть тише: — Об отце я тоже не знаю.

Яра молчала, словно произошедшее ее не касалось.

— Яр, ты хоть рассказал бы чего, — не вытерпел Савелий. — Как вы поговорили?

— Нормально, — отстраненно ответила Яра. — Она ничего не знает. Иван — мой родной брат. Она была беременна, когда произошла трагедия. Ей пообещали, что забудут о том, что ребенок от отца, если она откажется от меня. Она спасала Ваню, и о выборе не жалеет.

— Кто пообещал? — спросил Савелий.

— Разумовский.

Желание задавать вопросы исчезло. Не то чтобы Савелий боялся Сергея Львовича… Нет, его боялись все. Его мало кто видел, он не участвовал в политической или светской жизни империи, не появлялся на приемах, не водил дружбу с боярскими родами. В академии курс читал, это верно. Но академия — закрытое учебное заведение. Все, что происходило внутри, внутри и оставалось.

Однако все знали, что личный эспер императора — страшный человек. Потому что силен, неуловим и наделен безграничной властью. При этом конкретных примеров его «бесчинств» привести не мог никто. Если судить объективно, то Разумовский не единожды спасал императору жизнь, мастерски раскрывал заговоры, законов не нарушал и репутацию имел безупречную. Кажется, это пугало людей сильнее всего. В непогрешимость Разумовского никто не верил.