Книга Дочь врага Российской империи. Салага, страница 90 – Василиса Мельницкая

— Но ведь эсперы женятся, — упрямо возразила я, кроша в миску огурцы.

— Редко, — отозвался Александр Иванович. — Я вот… средний сын младшего брата, могу себе позволить быть холостым и бездетным.

— Как-то я об этом не думала, — призналась я.

— Тебе и не надо.

Точно. У меня другие проблемы.

Он разложил горячие голубцы по тарелкам. Выставил на стол миску с квашенной капустой, банку с грибами, тарелку с тонко нарезанным салом, хлеб. Химеры еду не выпрашивали, значит, не голодные. Обычно Саня и о себе заботился, и Карамельку кормил.

Ели молча. Я здраво рассудила, что вопросы задавать бессмысленно. Александр Иванович расскажет то, что сочтет нужным. И не ночью.

— Чаю?

Я отрицательно качнула головой.

— А я выпью.

Он встал, чтобы поставить чайник.

— Шли бы вы отдыхать, — сказала я. — Утро скоро. Посуду я вымою.

К эмоциональному фону я не прислушивалась. Он опять стал ровным, нейтральным. Но после моих слов полыхнуло раздражением.

— Что-то не так? — моментально отреагировала я.

Александр Иванович не ответил. Заварил чай, вернулся с чашкой за стол. К тому времени я успела убрать то, что недоели, и составить посуду в мойку.

— Яра, сядь, — попросил Александр Иванович.

Я опустилась на свое место, успев заметить, что химер с кухни как ветром сдуло.

— Ты права, я чувствую вину перед тобой, — произнес Александр Иванович. И вцепился в чашку обеими руками. — Я не помогал дяде. Но бездействие — тоже преступление.

— Долг перед родом превыше всего, — прошептала я.

Странно, но я его… понимала. Неизвестно, как сама поступила бы на его месте. Своя семья всяко ближе, чем чужая.

— Дядя не просил меня о помощи. Тогда я еще и в управлении не работал. И знал не больше, чем другие. К следствию меня не привлекали, как родственника одного из подозреваемых.

— Павел Шереметев? — спросила я. — Это он подставил папу?

Александр Иванович ничего не ответил. Даже не кивнул. Ответ я прочла в его взгляде.

— Никакого заговора не было? Его придумал Романов? Он помог Павлу?

Вновь красноречивый взгляд. И толика уважения в эмоциях.

— А Петр Андреевич спасал репутацию рода. И наследство Матвея, заодно, — озвучила я то, что стало очевидным.

Александр Иванович встал, достал бутылку с коньяком, плеснул в чай пару ложек.

— Все это… из-за женщины, неразборчивой в связях? Или была другая причина?

— Не уверен, что могу говорить с девушкой о женском коварстве. — Александр Иванович криво усмехнулся. — Но придется. Варвара — редкостная дрянь. Она из тех барышень, что охотятся за толстыми кошельками. Однако навряд ли она была основной причиной. Скорее, поводом для того, чтобы зависть превратилась в ненависть.

— Вас не удивило то, что я знаю о Матвее, — заметила я. — И вы перестали делать вид, что ничего не знаете. Почему?

— Я знаю, с кем вы встречались в Москве, зачем ездили в Калужскую губернию. Матвей никогда не был дураком, ты — тоже. Да и хорошо, что вы знаете правду о родстве. Мы с дядей связаны клятвой, поэтому не могли ничего вам рассказать. — Александр Иванович водил подушечкой указательного пальца по ободку чашки. — А что до остального, то поделившись с тобой тем, что знаю сам, я ничем тебе не помогу. Я искренне не хотел, чтобы ты копалась в этом дерьме. Но, похоже, отговаривать бесполезно.

— Я поклялась восстановить честное имя отца, — ответила я. — Вы поможете мне, если расскажете, что произошло на самом деле.