Книга Тихоня на боевом факультете, страница 54 – Светлана Томская

Тёмные глаза смотрят прямо на меня.

Время останавливается. Мир сужается до одного-единственного человека, жизнь которого я нечаянно разрушила.

Между бровями Кестера появляется складка, а мелькнувшее в глазах недоверие сменяется… отчаянием?

Цель. У него была цель – укрепить связь с напарником и отправиться на разлом. С нормальным. Сильным. Напарником.

Что же теперь будет?

В ушах стучит кровь. Что говорит Кестер магистру, не разобрать. Но не услышать Айленгора невозможно. Взгляд магистра впивается в меня, а голос разрывает тишину, воцарившуюся в аудитории.

– Амелия Ларсен! – рявкает он.

И я вскакиваю на ноги. Срабатывает приютская привычка моментально реагировать на команды.

Зал ахает.

– Вниз! К артефакту! Быстро!

В голосе магистра такая силища, что Несси слетает с места, словно её порывом ветра уносит. Я выбираюсь в проход между рядами. Замираю на миг, пытаясь справиться с дрожью в коленях.

– Бегом! – гремит голос магистра.

До меня наконец-то доходит, что если луч сейчас погаснет, то будет ещё хуже. Если это «хуже» возможно.

И я сбегаю по ступеням.

Отшатываюсь от летящего в меня плетения. Но куда мне с моей неуклюжестью против сильнейшего из магов? Треск рвущейся ткани. Рукав форменной рубашки отрывается по шву, а затем разлетается на лоскутки и ниточки, открывая пылающую на моём плече руну.

– Ошибки нет, – констатирует магистр и, взяв меня за локоть, бесцеремонно подтаскивает к артефакту. – Видела, что делали парни? Повторяй.

– Не сметь! – раздаётся сверху. – Это чудовищная ошибка.

Я бросаю испуганный взгляд на кричащего. Нет, это не ректор. Лорд Варгус перегнулся через ограждение ложи, его пальцы вцепились в перила, и, кажется, что либо пальцы сейчас хрустнут, либо дерево загородки раскрошится.

Замираю под его взглядом, пылающим ненавистью.

– Не вам, лорд, вмешиваться в выбор богов, – рычит магистр и рявкает уже на меня: – Выполняй!

Я вздрагиваю.

– Делай, Мели, – тихо говорит за моей спиной Кестер.

И это решает всё. Я провожу ладонью, рассекая солнечный луч. Мою руку спиралью окутывает пламя. Сейчас, когда я стою рядом с артефактом, и это происходит со мной, я вижу то, чего не замечала сверху. Огонь, поднимающийся из углубления, сплетается сложным узором с нитью, отделившейся от солнечного луча.

То ли луч ждал меня, то ли я успела в последний момент. В следующее мгновение он исчезает. Огненно-солнечная волна ещё мерцает некоторое время, а затем стекает в углубление. Руна гаснет, оставляя чёрный витиеватый рисунок.

И тишина. Только грохот моего сердца. Ощущение, что его слышно в задних рядах. А потом зал взрывается криками – возмущёнными, удивлёнными, испуганными.

Я стою в центре огромного амфитеатра с оторванным рукавом, с татуировкой на плече, растерянная, непонимающая. Боюсь поднять глаза. Что теперь будет?

– Что теперь будет, магистр? – спрашивает Кестер.

В его голосе я чувствую боль – не такую, как обычно, когда что-то болит у пациента, а глубинную, скрытую от всех, подпитанную какими-то страданиями из прошлого. И в неё вплетаются новые ноты. Как будто старую рану раскрыли заново. И оттого, что причиной всего этого, возможно, стала допущенная мной в ту ночь ошибка, всё внутри меня сжимается.

– Разберёмся, – мрачно отвечает магистр.

Многоголосый шум перекрывает мощный голос ректора, усиленный магией.