Книга Арестантка: Путь на Броссар, страница 41 – Нина Вайшен

Я подошёл к койке Матео и с удивлением обнаружил, что его лицо больше не похоже на вздутое кровавое месиво. Пара тонких шрамов на виске и подбородке были почти не заметны. По крайней мере, совершенно не так, как мой через всё лицо. Для брата собственная внешность имела большое значение. Жаль, глаз восстановить не удалось.

— У доктора Тардис просто золотые руки, смотри, какую красоту навела из подручных материалов, я работаю куда грубее, — продолжил Хил, подходя ко мне ближе.

Доктор всё старалась отдалиться от меня, хотя ей не позволяла спинка стула.

— Хил, как состояние Матео?

— Идёт на поправку, завтра, скорее всего, очнётся, — Хил, улыбаясь, подступил к панели управления медицинского куба. — Куб уже можно снимать, заживление после операции закончено.

— А вы как считаете, доктор, — я кивнул Тардис.

Она медленно отлипла от стула, встала и нависла над панелью.

— Д-да… можно снимать, — её тонкая ладонь сжалась в кулак.

Вид у неё стал обречённым, она опустила светло-карие глаза куда-то в пол. Ждала, что я сейчас её пристрелю?

— Снимайте, — строго сказал я.

Она молча ввела несколько команд на сенсорной панели куба, там замигали ярко-бирюзовые полосы. Я держал руку на пистолете на всякий случай.

На экране появилась надпись: «Работа завершена, начат процесс сворачивания операционного модуля». Я выдохнул.

Куб на глазах таял, одна его грань будто перетекала в другую, пока все не оказалась поглощены нижней — под спиной Матео.

— Приподнимите его, — спокойно сказала доктор.

С осторожностью я подложил руки под обмякшее тело Матео. В голове оглушительно звякнула неутешительная мысль:

«Я чуть не потерял брата второй раз за неделю».

Только сейчас я по-настоящему осознал этот факт, и страх скрутил внутренности. А если бы тело брата было холодным, и я сейчас нёс бы его в капсулу, чтобы отправить в последний путь?

Перед глазами встал тот маленький плачущий мальчик, что вис у меня на руках в день, когда погибли родители. Мальчик, за которого я был ответственен. Я приподнял Матео, и доктор вытащила полупрозрачную пластину аппарата.

После операции в медицинском кубе рёбра брата выглядели так, словно ранения и не было. Я даже сжал губы от внезапно нахлынувшего облегчения.

Пока имперка убирала свой медицинский девайс, я потрогал Матео за руку. На ладони теперь не хватало нескольких пальцев, и я подумал, как он теперь будет стрелять? Слепой на один глаз, без пальцев… придётся временно снять его с должности командира группы Бета. Я прикрыл веки, и под ними мелькнул момент, когда в родительском доме я вырвал у Матео из рук свирель.

На гитаре без пальцев он тоже играть не сможет. Это его расстроит больше, чем невозможность стрелять.

Я всегда был тем чёртовым уродом, что забирал у брата любимую игрушку. Потому что она неуместна, ни в казарме, ни на войне. Я пробовал определить его в военный оркестр, но даже связей Шёпота не хватило, чтобы его туда взяли. Может, я недостаточно старался?

— Всё нормально? — шепнул мне Хил, когда я застыл рядом с койкой.

— Да, в полном, — я сделал несколько шагов назад. — Ты теперь справишься один?

Краем глаза я заметил, что имперка поправила чёрный воротник под горло, расстегнув одну пуговицу.

— Справлюсь, майор, — кивнул Хил, осматривая рёбра Матео. — Всё уже сделано, остаётся только ждать, пока Матео придёт в себя.