Книга Арестантка: Путь на Броссар, страница 94 – Нина Вайшен

Я прекрасно понимал, что он ни за что не одобрит мою связь с Принс. Но от его интонации по телу прокатился разряд раздражения:

— Её зовут Принс.

Как всегда, отец остался радушно спокойным, и мягко снисходительно сказал:

— Да, дурная у тебя наследственность.

— Ты имеешь в виду маму? — спросил я.

После ее смерти мы никогда не говорили о ней, как и об их отношениях. Сейчас все наши с отцом прошлые принципы казались погребёнными под слоем пепла руинами Помпеи.

— Ты понял, что за номер был у неё на руке? — отец постучал по столу. — Она помогала повстанцам ещё задолго до последнего восстания. В каких только местах я не был из-за неё. Здесь, например. В этом кабинете.

Отец обвел глазами комнату. Проследив за его взглядом, я заметил в углу, в куче всякого металлического хлама, ещё одно мертвое тело. Наверное, это и был мистер Ласейрас, тощий светловолосый мужчина.

— Ты… ты… — заикался я, пытаясь совладать с собственным языком, онемевшим от шока. — Ты бывал здесь раньше?

— Ласейрас в прошлом помогал нам с временными документами, — нехотя рассказал отец. — Нужно было отмыть её от всего, в чем она успела поучаствовать.

— Она была знакома с Альдо Санчесом?

— Да, но это не суть. Трой, — отец достал сумки на ремне небольшой кейс, открыл и вынул из него инъекционный шприц. — Из этой комнаты ты должен выйти или без памяти, или мёртвым. Не заставляй меня применять силу. Знаешь, я не сторонник.

Я посмотрел на Сантьяго, и сердце сжалось. Он, как ни крути, был важен для Принс. Так хотелось увидеть, что его грудная клетка поднимается, что наниты выполнили свою миссию. Но если я и заметил какое-то микродвижение, оно, скорее, было похоже на обман зрения.

— Я должен предупредить Принс, — мои пальцы инстинктивно сжали пистолет. — Да и дом мой теперь рядом с ней.

Абсолютно непонятно, что делать. Но я знал одно: если на Принс готовится западня, то я должен этому помешать. Значит, мне нужно быть живым и при памяти.

— Ты хочешь, чтобы мы забрали с собой каторжанку? Это исключено. Я под наблюдением, — отец убирал катану в тонкие ножны, замаскированные под бамбуковый шест.

Я посмотрел, как исчезает в ножнах сметроносное лезвие, и меня вдруг осенило. Разум наконец-то пробрался сквозь сюрреализм происходящего:

— Под наблюдением Андромахи? Но… как тебя вообще угораздило довериться ему?

Внутри меня вскипала тревога. Отец здесь под наблюдением Андромахи! Сам этот факт говорил о том, что папа в опасности. Точно в такой же, как я.

— А что мне оставалось? — отец развёл руками.

— Андромаха обманул меня… — я недоумевающе взглянул на отца, хотя, конечно, откуда тот мог знать такие детали. — Он поставил свою визу на бумагах о помиловании Принс, а потом отозвал её. И это всё лишь для того, чтобы подставить тебя!

Отец задумчиво посмотрел на меня, потёр пальцами светлые брови:

— СИБ покровительствует корпорации Дельта? — Я кивнул. Отец протяжно вздохнул. — Они использовали тебя, чтобы дискредитировать мой проект национализации… Но почему ты на это повёлся?

— Во время тренировочного прыжка я случайно вышел возле Альфа Центавра. Произошла авария. Пришлось сесть в колонии. Я увидел, как там живут люди, и хотел помочь.

— Елена отравила тебя всем этим, как ядом, — буркнул он, но краем губ улыбнулся. — А думать не научила.