Книга Арестантка: Тюрьма Рая, страница 98 – Нина Вайшен

— Ну дальше ты отведешь меня к Трою. Императорский приказ, надеюсь, освободит меня от обязанности крутиться рядом с тобой… — голос Кали звучал холодно, словно завывание вьюги.

Она легко отмахивалась от меня. Кали было не жаль расставаться.

— Да, приказ Троя тебя освободит от моего общества, — сказал я, помогая Кали застегнуть манжет на рубашке.

Пуговица в форме логотипа ВАД в виде рычащего снежного барса и взлетающей ракеты на заднем фоне серебристо блеснула в свете ламп.

Глядя на неё, Кали скривилась. И почему-то гневно посмотрела на меня.

— Понимаю, ты не любишь имперское, — сказал я. — Но из рубашек…

— Люди из ВАД убили моих родителей, — сухо произнесла она, перебив меня.

— Мне жаль, — только и смог выдавить из себя я. — Твои родители совершили какое-то преступление?

— Украли контейнер еды для голодающих на Альфе.

Я на миг прикрыл веки и шумно сглотнул слюну. Твою мать. На грудь будто положили камень. Я знал, что имперские службы творили беспредел на Альфа Центавра, но никогда это не было так близко ко мне. И от того так болезненно.

— Да ты в обморок не падай, тонкая душа, — усмехнулась Кали, застегивая второй манжет, на этот раз со спокойным лицом. — Я давно это пережила, чай не маленькая. А твоя мать осталась на Земле?

— Умерла год назад, а до этого пять лет жила в психиатрической лечебнице, — поделился я, мне почему-то хотелось быть откровенным.

— А что с ней было?

— Тяжёлая депрессия, у мамы было три попытки… свести счёты с жизнью, после третьей её и определили в лечебницу, — мрачно ответил я.

— Отец твой довёл?

— Не знаю, — заключил я, больше не желая продолжать тему.

— Я тоже однажды хотела покончить с собой, но сестра сильно стукнула меня по башке за такие мысли, и всё прошло, — Кали как-то по-дружески растрепала мне волосы, словно почувствовав, что мне стало не по себе.

— Пошли, — сказал я. — Отец уже ждёт нас на станции.

— Подожди, Винс, — Кали зашла мне за спину и вдруг медленно поцеловала в шею, сразу над воротником.

Я от этой ласки замер, не понимая, как отвечать. Сладкая истома отработала не хуже парализатора, сковав меня слабовольного, измученного желанием этой ласки. Хотелось ещё. Ну же, Кали… Слишком мало.

Я даже забыл о том, что сам отказался от поцелуя. Даже чуть шеей подался назад, чтобы Кали поцеловала снова. Снова хотел ощутить парализующий яд удовольствия.

Но внезапно сначала по коже разлилась прохлада, а затем тонкая пекучая боль. Как от серии инъекций. Дистанционный шокер! Я зашипел сквозь зубы.

— Не бойся, будешь хорошим мальчиком, — Кали прошептала мне на ухо, — Больно не будет.

— Зачем? Я же и так не сделаю тебе ничего плохого, — пробубнил я непослушным от неожиданности голосом. — И как ты достала шокер? Я же спрятал его.

— От меня ничего не спрячешь. Ты моя страховка на всякий случай. Мало ли, твой отец или Гомер снова подумают о моей ликвидации, — она потерялась носом о мочку моего уха, обожгла дыханием кожу. — Ничего личного.

Да, шокер вряд ли убьëт, а вот сделать из меня имбецила с текущей изо рта слюной вполне может. Внутри кипела злость. Я купился на ласку, а меня ждал шокер. Вот стерва. Я её спас. Я обманывал отца, Гомера… А она! Огромных усилий стоило сделать глубокий вдох.

— Как это ничего личного?! — прорычал я. — Ты…

Мы встретились взглядами, и я резко оборвал себя. В её темных глазах, где-то под коркой чёрного льда притаилось озорство. Да и смотрела она плотоядно, будто наслаждалась моим замешательством, впитывала его. Она точно не равнодушна.