Книга Искупление варвара, страница 101 – Руби Диксон

Мгновение я молчу, затем бросаю на Вэктала встревоженный взгляд. Эл-ли снова сжимает мою руку, затем проводит другой ладонью по моей руке, молча подбадривая меня. Я делаю глубокий вдох и произношу эти слова.

— Я не был уверен, что мне будут рады.

Шорши смотрит на Вэктала, ожидая, что он заговорит.

Вэктал прижимает кулак к сердцу.

— Я сказал тебе, что я чувствовал. Ты спас Эревэра. Мне этого достаточно, если ты захочешь вернуться.

Я качаю головой, потому что этого недостаточно. Это не оправдывает того, что я сделал.

— Пребывание с Эл-ли научило меня многому, — говорю я им. — Сначала я не понимал, что то, что я сделал, было таким ужасным. Эл-ли показала мне, каково это, когда кто-то является рабом. Она заставила меня понять, что, несмотря на то, что я хотел как лучше, я все равно поступил плохо. — Я отпускаю руку своей пары и опускаюсь на колено перед своим вождем. — И я хочу сказать, что мне очень жаль. Я прошу прощения у тебя и у людей, которых я привел сюда против их воли.

В комнате воцаряется тишина.

— Вау, — говорит Шорши после долгой паузы. — Я этого не ожидала.

Вэктал кладет руку мне на плечо.

— Встань на ноги, друг мой. — Когда я встаю, он кладет другую руку мне на плечо и с гордостью смотрит на меня. — Все, чего я хотел, — это чтобы ты по-настоящему понял. Осознал последствия своих действий, когда ты заставляешь других делать то, что тебе заблагорассудится. — Он одаривает меня полуулыбкой. — Похоже, Эл-ли пошла тебе на пользу.

— Бек был добр ко мне, — тихо говорит Эл-ли, удивляя всех нас. Я поворачиваюсь, и она подходит ко мне, ее руки тянутся к моей руке. Ее лицо бледное, но решительное, и я знаю, что она борется со своей застенчивостью. — Он был добр и нежен со мной. Я знаю, сначала мы были строги к нему, но я счастлива здесь, и если бы не он, я бы до сих пор была рабыней. — Она смотрит на меня снизу вверх, и в ее глазах отражается сердце. — Он хороший человек.

Я испытываю сильную гордость и радость. Не только то, что мой вождь и его пара приняли мои извинения, но и то, что моя пара вступилась за меня, защищая меня, даже несмотря на то, что я обидел ее. Я унижен тем, как она смотрит на меня…

И я клянусь, что сделаю все возможное, чтобы быть достойным.

ЭЛЛИ

— О, детка, эти люди ни хрена не умеют петь, — выдыхает Гейл, хлопая в ладоши в такт неуклюжему барабанному бою. — Что за чертовщина?

Я просто тихо хихикаю со своего места на краю группы у костра. Она права. По-моему, старейшины поют сейчас песню, и это до боли фальшиво. Однако они полны энтузиазма. Ваза с энтузиазмом, хотя и без особого мастерства, бьет в барабан, и кто-то передает по кругу бурдюк с каким-то вонючим перебродившим напитком.

Сегодня вечером вечеринка. Это не только в честь Норы и Да-ге-ша — у него сложно выговариваемое имя — и их второго резонанса, но и в честь возвращения Бека в деревню. В честь меня тоже, хотя я не большой любитель праздновать. Я предпочитаю стоять в углу рядом с Гейл и наблюдать, как все хорошо проводят время.

Бек стоит у костра, его пристальный взгляд возвращается ко мне, как будто он хочет присматривать за мной, даже когда не может быть рядом. Его утащил кто-то из охотников, и я горжусь своей парой. Я горжусь тем, что он такая неотъемлемая часть этого племени, что все они явно рады снова его видеть и тому, что он вернулся. Он отвел каждого нового члена племени — Гейл, Саммер, Брук и Кейт — в сторонку и тихо извинился перед ними, и, возможно, это из-за искренности в его голосе или теплоты и дружелюбия деревни, но, похоже, никто не держит зла.