Книга Сердце варвара, страница 82 – Руби Диксон

Поэтому я сосредотачиваюсь и пытаюсь думать о том, что наиболее срочно необходимо. Ботинки, вероятно, самая разумная идея на данный момент, потому что одна пара означает только то, что мои ноги превратятся в ледяные глыбы к концу дня путешествия, а высыхание ботинок занимает больше времени, чем один вечер. Мои нынешние можно дополнить большим количеством набивки, чтобы они были теплее, и я могу использовать жесткую кожу, чтобы сделать запасную пару. Хорошо бы иметь дополнительные подгузники, но я могу просто немного напрячь мышцы рук и почистить те, что у меня есть. Преимущество замороженной кожи в том, что вы можете просто соскрести грубые кусочки и завернуть шкурки в зелень, чтобы освежить их. Это не совсем то же самое, что иметь одноразовые подгузники, но нищим выбирать не приходится. Мне следовало бы сшить Пашову новую тунику, но кожа плохого качества, и я не знаю, насколько мягкой или удобной я смогу ее сделать, даже соскабливая. Чтобы она стала эластичной, потребуется много дней соскабливания. Это может оказаться напрасной тратой усилий. Я отодвигаю шкурку и смотрю на Пашова.

— Как ты думаешь, сапоги для меня или туника для тебя?

— Сапоги, — говорит он, не глядя на кожу. — Тебе нужно согреться. Погода меня не так беспокоит.

— Да, но ты вовлечен в это больше, чем я, — волнуюсь я. — Просто кожа слишком жесткая и грубоватая для туники. Тебе нужно что-нибудь мягкое. — Я смотрю на него. — Ты собираешься поохотиться на что-нибудь с лучшей шкурой, что я могла бы использовать для тебя?

— Мне не нравится мысль о том, что я оставлю тебя и Пей-си здесь одних, пока буду охотиться, — говорит он мне, беря Пейси за маленькие ручки и помогая ему, пошатываясь, сделать несколько шагов вперед. На его лице появляется довольная улыбка по поводу успехов ребенка, и он неохотно смотрит на меня. — Но я могу проверить свои ловушки, и если они пусты, я могу посмотреть, что еще заморожено в тайнике, но это означает коптить больше мяса.

— Меня это устраивает, — говорю я ему. — Лучше слишком много мяса, чем недостаточно.

Он поднимает Пейси на руки и шумно целует в круглую щечку малыша.

— Тогда я пойду и сделаю, как ты просишь. Ты не против побыть наедине с этим свирепым малышом недолго?

Я хихикаю, и не только потому, что Пейси явно в восторге от игривости своего отца.

— Я покормлю его и уложу поспать. — Он уже довольно долго играет с малышом, и я надеюсь, что Пейси достаточно устанет, чтобы уснуть. Это даст мне свободное время поработать над шкурками без необходимости выуживать что-либо из маленьких цепких ручек Пейси. Эта пещера не совсем безопасна для детей.

Моя пара кивает и встает на ноги, одновременно подхватывая Пейси на руки.

— Я постараюсь не уходить надолго. — Он подходит ко мне и нежно передает мне моего сына.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спрашиваю я, потому что не могу не волноваться.

Пашов бросает на меня любопытный взгляд.

— Конечно. Почему бы и нет?

— Без причины, — бодро отвечаю я, решив, что сейчас неподходящее время спрашивать о кошмарах. — Просто будь осторожен там.

— Всегда, — говорит он мне и опускается передо мной на колени. Он берет мое лицо в ладони и, пока мои руки заняты шевелящимся ребенком, наклоняется и дарит мне глубокий, восхитительный поцелуй, полный языка и обещания. — Возможно, если он уснет, когда я вернусь, ты позволишь мне полизать твое влагалище, пока ты снова не захнычешь.