Книга Укрощение варвара, страница 44 – Руби Диксон

Я качаю головой. Я бы точно была шумной и наслаждалась каждым моментом этого. И тогда Таушен увидит, и по какой-то причине это заводит меня еще больше.

— Тебе тоже нужно вести себя т-тихо, — говорю я ему, голос заикается, когда один грубый кончик пальца скользит по моему клитору. — О, черт, это было приятно.

— Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить вот так? — спрашивает он, потирая пальцем вершинку моего клитора, как будто он делал это миллион раз. — Или ты хочешь, чтобы я был внутри тебя, когда ты кончишь?

— О, Боже милостивый, прямо тут? Я хочу твой член.

Он продолжает гладить мою скользкую киску, даже когда снимает с меня слой меха, бросая их на землю.

— Тогда ты должна вести себя очень тихо, Мэ-ди.

Таушен снова копает. Кажется, у него нет планов прийти сюда… и это хорошо, потому что я начинаю дышать так громко, что слышу, как это эхом отдается в пещере вокруг меня, и мне даже все равно. Я опираюсь одной рукой о стену пещеры, пока Хассен срывает с моей одежды еще один слой меха, а затем стягивает мои леггинсы до колен.

Секунду спустя я чувствую, как что-то твердое и горячее прижимается к моей спине. Член Хассена. Я стону, протягивая руку назад, потому что хочу прикоснуться к нему. Но он мне этого не позволяет. Он хватает мою руку и прижимает ее к стене, затем наклоняет меня вперед. Я упираюсь руками в пещерку и раздвигаю ноги так широко, как только могу, оставляя лужу леггинсов у моих ног.

Большое тело Хассена снова прижимается к моему, а затем я чувствую, как его член толкается у входа в мою сердцевину. Я ободряюще хнычу, выгибая спину и раздвигая бедра. Мгновение спустя он толкается в меня, такой большой и такой приятный, что у меня чуть не сносит крышу.

Или, может быть, то, что сводит меня с ума, — это шпора, которая вонзается в мою задницу. Я никогда раньше не увлекалась подобными вещами, но ощущение этого заставляет меня всю извиваться и от этого заводиться еще больше. Боже милостивый, у этих инопланетян такое волшебное оборудование. Богом определенно должна быть женщина, потому что это дар небес, если таковой когда-либо был.

— Тише, — хрипит Хассен, прижимаясь своим телом к моему. Он такой огромный, что кажется, будто он покрывает меня с головы до ног, когда прижимается ко мне сзади. — Он услышит.

Я даже не осознавала, что издаю шум. Я слишком потерялась в ощущениях. Я извиваюсь против Хассена, молчаливо требуя большего, и его рука скользит вниз по моей груди, лаская ее, прежде чем вернуться к моему клитору и помассировать его.

О, боже, он пытается убить меня, не так ли?

Я стону его имя, даже когда он кладет руку на мое бедро, снова толкаясь. Такое ощущение, что меня пронзают дважды — один раз его членом, а другой — шпорой, и это похоже на сенсорную перегрузку. Я тяжело дышу, когда он делает паузу, чтобы снова потереть мой клитор, и нежно прикусывает мое плечо через тунику.

Все во мне взрывается. Я кончаю так быстро и так сильно, что это шокирует даже меня. Волны удовольствия превращаются в лавину, и каждый мускул в моем теле напрягается в ответ. Я не могу двигаться, не могу дышать, не могу говорить — все, что я могу делать, это сидеть здесь и тихо вибрировать от экстаза.

Он шипит мое имя, а затем снова входит в меня, и его пальцы ложатся на мой клитор, когда он начинает проникать в меня сзади. И думала ли я, что испытала оргазм раньше? Очевидно, я не знала значения этого слова, потому что я кончаю снова, и это кажется тяжелее и интенсивнее, чем раньше. Волна за волной удовольствие накатывает на меня, когда Хассен трахает меня быстрыми, грубыми движениями. Я теряюсь в бесконечном оргазме, неспособная формировать связные мысли. Я никогда не кончала так сильно и так долго, и, похоже, это не прекратится.