Книга Угольки, страница 56 – Клэр Кент

Но я люблю это. Я хочу этого. Это Кэл, и этот запах окружает меня.

Он окружает меня.

Он не погиб.

Он все же вернулся домой.

Он шел пешком всю ночь, чтобы вернуться ко мне.

Я бы сделала то же самое, если бы это было единственным способом вернуться к нему.

Глава 9

Ступни Кэла все изодраны.

Когда мне наконец-то удается отпустить его, я начинаю беспокоиться из-за крови, так что сдвигаюсь ниже, чтобы развязать его изорванные ботинки и снять. Мы оба до сих пор на полу, слишком измотанные и истощенные, чтобы подниматься.

Я скулю, пока нежно снимаю остатки его старых туристических ботинок, затем отдираю окровавленные носки.

— Что ты наделал, Кэл?

— Говорю же. Обувь не выдержала.

— Какое расстояние ты прошел?

— Понятия не имею, — он качает головой, затем опускает взгляд и слегка морщится, когда я дотрагиваюсь до его ноги. — Выбора не было. Надо было вернуться.

Я прикасаюсь к его бороде.

— Кэл.

Он поднимает взгляд и смотрит мне в глаза.

— Надо было вернуться к тебе.

Мое лицо искажается, но мне удается не разрыдаться вновь.

— Мне надо позаботиться о твоих ногах. Можешь сесть на стул?

— Конечно, могу, — несмотря на будничный ответ, ему требуются заметные усилия, чтобы поднять себя в стоячее положение. Он хромает к одному из стульев за обеденным столом и подавляет стон, опускаясь на сиденье.

Я бегу за нашей аптечкой и смачиваю старую тряпку, чтобы сначала промыть его ноги. На это уходит много времени. Тут и свежая кровь, и запекшаяся, а что-то уже затвердело в корки. Я действую как можно осторожнее, поскольку понимаю, что ему больно, но я не могу рисковать и допустить инфекцию, поэтому мне нужно все промыть.

Это ощущается странно интимным. Кэл не говорит ни слова, но я чувствую, что его глаза все это время не отрываются от моего лица. Я слышу его размеренное дыхание. Я стою на коленях перед ним, пока работаю, и по какой-то причине это ощущается более интенсивным, более уязвимым, чем когда он доводит меня до оргазма.

Мои ладони слегка дрожат, пока я наношу антисептический раствор, а потом заклеиваю пластырями все разрывы на коже.

— Спасибо, малышка, — хрипло бормочет он, когда я наконец-то закончила.

— Ты голоден?

Он качает головой. Его веки тяжелеют. Глаза смотрят так нежно.

— Хочешь просто лечь в постель?

— Да. Именно этого я хочу.

— Я тоже.

Решив так, я нахожу в себе силы выпрямить ноги, помыть руки и лицо. Я уже в пижаме, а Кэл просто снимает все, кроме боксеров, моет лицо и подмышки, затем падает на кровать.

Я забираюсь вместе с ним. Мне плевать, если наши отношения все еще неопределенные и размытые. Сейчас он мне так нужен.

И я тоже нужна ему.

Он привлекает меня к себе, и я льну к нему. В хижине жарко, его тело еще жарче, но мне нет никакой разницы.

Я обнимаю его, пока он не засыпает, и тогда я тоже закрываю глаза.

***

Мы спим долго. Когда я наконец-то открываю глаза, солнце ярко светит в окна. Прошлой ночью я раздвинула шторы, высматривая свет фар, и забыла задернуть их обратно.

Я слегка сдвигаюсь, когда последние двадцать четыре часа накатывают на меня одной большой волной. Должно быть, ночью я в какой-то момент откатилась от Кэла, потому что сейчас лежу спиной к нему и цепляюсь за край кровати.

Перекатившись обратно, я невольно улыбаюсь, обнаружив, что он проснулся и смотрит на меня. Он лежит на спине, повернув голову в мою сторону. Одна из его ладоней протянута ко мне, будто он прикасался ко мне. Поглаживал по спине или волосам.