Книга Последняя роль для попаданки, или Кто убил Золушку?, страница 25 – Алена Ягинская

— Поговорим? — спросила я, перебравшись в кресло.

Принц удивленно похлопал глазами (красивые они у него все-таки — голубые, а брови и ресницы черные) и кивнул так, что челка упала на глаза. Без всей этой кружевной пышности он казался бы просто симпатичным парнем, если бы не вздернутый вверх подбородок. Удивление быстро покинуло его милое личико и сменилось подозрительностью, а взгляд из блаженно-идиотского стал пронизывающим. Ну вот, один свою маску снял. Второй же так и смотрел недоверчиво, испытующе. Ладно, дождусь, пока мы встретимся в темном переулке… Надеюсь, что он будет связанный и с кляпом!

— Поговорим, — согласился принц и сделал несколько замысловатых движений руками.

Вау! Я видела, как из ниоткуда взвился рой искорок, быстро-быстро собрался в нити, из которых тут же сплелась сетка. Потом она медленно подплыла к двери, осела на ней и растаяла.

— Магия! — восхищенно ахнула я.

Принц и его друг переглянулись и промолчали, оба сверля меня взглядами.

А мне и так неуютно. Я голодная и замерзшая. Укуталась плотнее, скинула башмаки и поджала под себя ноги. Принц задумчиво проводил взглядом мою обувку. Да, дорогой, любуйся, что носит твоя невеста. Хотя где стыд, и где принц?

— Так что вы делали в коридоре центрального крыла, Леврония? — вкрадчиво так поинтересовался принц.

Делать нечего, пришлось каяться:

— Дело в том, что я проголодалась.

— И пошли ночью искать еду?

— Да.

— В центральное крыло дворца, где расположены покои королевской семьи и их приближенных?

Я кивнула. И пока подбирала слова и раздумывала, чем стоит поделиться, а чем нет, в дверь постучали. Трис сходил и вернулся с чайником и подносом еды. Я обрадовалась. Может быть это, конечно, и сон, и выдуманная реальность, вот только голодна я была по-настоящему. Поэтому, махнув рукой на приличия, принялась с аппетитом есть.

Наверное, парни привыкли, что придворные леди клюют как птички (особенно мозг), поэтому сначала провожали взглядом каждый кусок, а потом присоединились. Хотела дать по рукам, чтоб не тянули, куда не надо, но опять ведь обвинят в нападение на придворных.

— Теперь вы утолили свой голод? — спросил тот, который Трис.

— Приглушила.

— Всего лишь?

О, да он пытается иронизировать!

— А что вас удивляет? Я неизвестно, сколько времени провела без сознания, неизвестно, когда до этого ела в последний раз, потому что меня в этом дворце, похоже, хотят голодом заморить. Потому что если бы не доктор Макс…, не доктор, который распорядился принести нормальной еды, то я бы так ничего и не получила. Или вы мне предлагаете одним печеньем питаться, которое горничная мне на ужин подала? — возмутилась я.

И пока эти двое придворных опять переглядывались, решила взять инициативу на себя. Я покосилась на иголочку, но утащить ее из-под носа Триса было проблематично, и спросила:

— Начнем с того, что я не помню ничего из того, что со мной произошло во дворце. Когда очнулась я мало что соображала, но мне сказали, что меня отравили. Не хочу, чтобы это произошло еще раз, поэтому спрошу прямо — какие меры были предприняты, чтобы этого не повторилось?

Они снова на меня смотрят. Перегнула, да? Черт, надо было все-таки изначальной роли придерживаться. Добавила неуверенности в голос, глаза опустила.

— Ну, вы ведь мужчины, я думала, что могу полагаться на вашу защиту… И то, что меня оставили без ужина, я думала, что это должно было быть связано… Еда и отравление… Хотя бы нашли того, кто это сделал? — просительных интонаций в голос и глазки поднять, смотрю с надеждой.