Книга Последняя роль для попаданки, или Кто убил Золушку?, страница 28 – Алена Ягинская

А сейчас вот у меня появился почти жених. Да, наверное, это сидит где-то глубоко в подсознании каждой девушки — мечта встретить своего принца. Но не надо мне этого, не надо! Не хочу я этой волнительной близости, не хочу, чтобы меня кто-то утешал и успокаивал, не хочу, чтобы обо мне заботились и оберегали. Я не хочу даже знать, каково это все! Потому что боюсь привыкнуть…

С этой мыслью я все-таки заснула…

Филипп

— Как она? — спросил Трис друга, когда тот вернулся в гостиную после того, как отвел Левронию в спальню.

— Нормально, — Филипп не был склонен к разговорам. — Трис, мне непонятен твой интерес к моей невесте.

— Я из вежливости поинтересовался. В ней не проснулся магический дар вовремя, видимо, произошедшее спровоцировало выплеск. Девушка может себя плохо чувствовать. Ты дал ей успокоительное?

— Нет, — процедил принц сквозь зубы, забрал пузырек и хотел было вернуться назад.

— Подожди, — остановил его приятель. — Она может отказаться принять лекарство из твоих рук. Мне кажется, что твоя избранница не очень доверчива.

— Думаешь, из твоих возьмет?

— Нет, из моих тем более нет. Давай выльем их в воду или чай, чтобы она не знала.

Филипп подумал и согласился. Содержимое пузырька было отправлено в чайничек, после чего наследник и его советник покинули покои, тщательно заперев их и наложив защиту от постороннего проникновения.

Лера

С утра я подумала о том, что было бы неплохо позавтракать. Но тут же возник вопрос — как? Я в непонятно каких покоях, моя так называемая семья осталась у черта на куличках, и выйти, как оказалось, я тоже не могу. Эти муд… дрые люди заперли дверь! Пыталась найти шнурок, колокольчик, или волшебную кнопку, чтобы вызвать горничную, даже нашла что-то похожее на хвост ослика Иа (потому что шнурок с бантиком и кисточкой оторвался, стоило его дернуть), но все было бесполезно. Я сделала все, что могла — сначала я этот шнурок трясла, потом крутила им в воздухе, пыталась орудовать им как плетью, попробовала на зуб, проверила однажды сработавший «сезам, откройся» и «встать передо мной, как лист и перед травой» — ничего. Никто не появился и дверь не открылась.

Плюнула и решила хотя бы выпить остатки вчерашнего чая. И вот что я вам скажу — пейте чай только свежезаваренный! Или из пакетиков. А во дворцах лучше вообще не пейте ничего, потому что они на всем экономят. Их чай прокис! Я попробовала — гадость редкостная.

И я совсем уже было отчаялась и подумывала о том, не покинуть ли мне гостеприимных хозяев через окно, даже простыни связала на всякий случай, как дверь все-таки отворилась. И явилась моя «матушка».

— Дитя мое! — пафосно воскликнула она. — Как ты нас всех напугала.

Она сцапала меня в объятия и прижала к себе. Хорошо так прижала, с чувством. Клянусь, если бы я была в своем реальном теле, а не придуманном, то она бы мне ребра обратно сломала.

— Что ты творишь, Рония? Я же сказала — сидеть на месте, — шептала она мне в ухо, делая вид, что вытирает слезы.

— Кто же знал, что его Высочество поселит тебя в королевском крыле как невесту, объявления о помолвке ведь еще не было. Волновались, как же ты без пригляду и поддержки родных останешься, — причитала вслух Луиза и тут же шипела мне в ухо:

— Где иголка, на нее надо защиту наложить, в личных покоях детекторы могут стоять, живо вычислят! Ну?