Книга Пламя на двоих, страница 111 – Ольга Ярошинская

— Нет, не заходила, — ответил тот. — И по поводу перевода впервые слышу. Совсем плохо?

— Совсем, — не стал утаивать Элай. — Все еще хуже, чем было. Она… жжет себя.

— Зачем?! — искренне изумился Освальд.

— Сказала — тренировалась, — отрывисто бросил Элай. — Хотела склонить меня к близости.

Признаваться в этом было неприятно. Все равно что трясти нижним бельем. Но лучше так, чем потом Ингрид скажет, что это он ее опалил.

— Ингрид, похоже, поставила перед собой задачу — осчастливить в Драхасе всех, — хохотнул Освальд. — Без исключений. Она прямо сорока из детской считалочки: этому дала, этому дала…

— Она пропала, — перебил его Элай. — Вещи на месте, но ее нигде нет.

— Ушла в самоволку? — нахмурив рыжие брови, переспросил капитан. — Как явится — ко мне отправь. Уж я ей устрою выволочку. И если настаиваешь, переведу к Янису. У них как раз ни одной дамы.

— Спасибо, — от души поблагодарил Элай. — Я могу взять взамен любого.

— Разберемся, — кивнул Освальд. — Так-то у тебя и своих дел хватает… Как успехи?

— Все по плану, — коротко ответил Элай.

Он собирался вскоре слетать с Вив на заставу, познакомить их с Вересом. Пусть увидит, что у опального принца появилась девушка, это поможет привлечь новых сторонников.

— Удачи, — благодушно пожелал Освальд. — Держи в курсе.

Элай точно не собирался этого делать, но кивнул и ушел из душных капитанских покоев.

Где же носит Ингрид? И чего еще от нее ждать?

В драконятнике густо воняло рыбой и любимой мазью лекаря. Элай направился сразу к Сильве, но Дымок ревниво сунулся следом, толкая в плечо здоровенной башкой. Серебристая драконица была в стойле. Значит, Ингрид никуда не летала или, по крайней мере, вернулась.

Почесав шею Дымку, который требовал ласки, Элай вгляделся в полумрак стойла, а после, ругаясь сквозь зубы, быстро вошел внутрь. Сильва стояла в самом конце загона, вытянув длинную шею и неудобно вывернув голову, плотно привязанную к кольцу. Длинную пасть обхватывали тугие ремни намордника, и драконица не могла даже рычать, только хрипло дышала, косясь на Элая слезящимся глазом.

— Сейчас-сейчас, — бормотал он, распутывая ремень, который тянулся из верхнего кольца к столбику, вбитому в камни. — Потерпи, моя хорошая.

Плюнув на узлы, рубанул рукой, призвав знак меча, и ремень порвался как лента. Сильва уронила голову, придавив плечи Элая. Едва устояв на ногах, он принялся за намордник. Аккуратно расстегнул тугие застежки, одну за другой, погладил чувствительное местечко у глаза, где чешуя переходила в тонкую, почти нежную кожу.

— У-ру-ру, — тихо ворковал Элай, снимая намордник и пытаясь успокоить драконицу. — У-ру-ру.

Все же Сильва не была его драконом и могла отреагировать агрессивно. Но, освободившись, она развернула шею к поилке и нетерпеливо погрузила в нее морду, захлебываясь от жажды.

Повесив намордник на крюк, Элай задумчиво погладил чешуйчатый бок. Дымок, которого давным-давно не привязывали, просунул любопытную башку в загон и вопросительно дыхнул, обдав лицо горячими слюнями. Дернув ноздрями, развернулся к Сильве, снова принюхался.

— Даже не думай, — укорил дракона Элай. — Она еще маленькая.

Но Дымок зарычал, и Элай, научившийся различать интонации, посмотрел на Сильву внимательнее. Повел рукой к факелу, укрепленному в стене, и тот вспыхнул, разгоняя густые тени. На серебристой чешуе была кровь — над бедром, в том месте, где оно сочленялось с телом. Сильва все пила, жадно и торопливо, и Элай воспользовался моментом, чтобы осмотреть рану. Не такой уж глубокий порез, за пару дней заживет. Но где она его получила?