Книга Баллада о проклятой любви, страница 142 – Стефани Гарбер

Эванджелину охватило странное онемение, когда они устроились на бархатных сиденьях в темной карете, которая выглядела так, словно ею никогда раньше не пользовались. Она отстраненно подумала, что для вампира, обладающего сверхъестественной скоростью, поездка в карете показалась бы мучительно медленной, но для нее – невероятно быстрой.

Перед тем как въехать на территорию Волчьей Усадьбы, карета пронеслась мимо ряда безглавых скульптур, вид которых напомнил Эванджелине о семье Доблестей. По ее телу неожиданно прошла дрожь. Она до сих пор не знала, что скрывалось за Аркой Доблестей.

Когда ЛаЛа рассказала ей историю о драконе-перевертыше, Эванджелина решила, что Доблесть и правда использовали как тюрьму.

По словам Джекса, там она сможет найти и способ снять проклятие Лучника, наложенное на Аполлона, но вот излечить Джекса от его смертельного поцелуя Доблесть не могла.

Эванджелина посмотрела через карету на Хаоса. Он верил, что Доблесть поможет ему наконец снять проклятый шлем. Вампир поглаживал челюсть, скрытую железом, исследуя замысловатую резьбу из изображений и слов.

Она тревожно нахмурилась, внезапно вспомнив, что Хаос когда-то говорил ей об этих надписях – словах на языке Доблестей. «Это слова проклятия, которое не позволяет мне снять шлем».

– Мне любопытно, – сказала Эванджелина. – Если Лощина защищена ото всех проклятий, а твой шлем проклят, почему ты не отправился туда, чтобы снять его?

Несколько мгновений Хаос обдумывал ответ.

– Если бы я переступил порог Лощины, то вовсе перестал бы существовать. Это место зачаровали, чтобы уберечь от меня.

– Но я думала, что вы с Джексом друзья.

– Так и есть, но когда я только стал тем, кто я есть, не мог контролировать свои действия.

Эванджелина вспомнила газетную заметку, которую прочла в замке Слотервуд: «И все же некоторые северяне опасаются, что случившееся – вина Доблестей, которые не могут совладать с созданной ими мерзостью».

Она втянула ртом воздух, наконец сложив все кусочки мозаики воедино.

– Ты – чудовище, которое, как все думали, создали Доблести.

– Меня создали Доблести.

– Так это правда?

– А ты думала, они были так невинны, как пишут в книгах? – Хаос рассмеялся, но смех его не был счастливым. – Доблести совершили множество ошибок. Но не переживай, Эванджелина. Я уже давно не чудовище. Я просто хочу открыть арку и снять шлем.

Через несколько секунд карета остановилась на припорошенном снегом дворе Волчьей Усадьбы.

Казалось, Эванджелина только моргнула, а они уже спустились в королевскую библиотеку и она открыла дверь, за которой скрывалась Арка Доблестей.

45

Зал выглядел таким же, каким Эванджелина его запомнила: расколотый пол, серые стены, спертый воздух, от которого першило в горле, и гигантская арка, охраняемая парой ангелов в доспехах, похожих на воинов. Один из них был печален, а другой – разъярен, но они оба стояли, скрестив мечи, чтобы преградить вход в арку.

В прошлый раз, когда Эванджелина приходила сюда, ангелы даже не шелохнулись, но она готова была поклясться, что в этот раз они вздрогнули, стоило Хаосу ступить в зал.

Щелкнув замком, он открыл железную шкатулку, в которой хранились три волшебных камня.

Атмосфера вокруг них сразу же изменилась, а в воздухе закружились крошечные сверкающие искорки, похожие на звездную пыль.