Книга Баллада о проклятой любви, страница 151 – Стефани Гарбер

– Почему ты так жесток?

– Потому что ты не хочешь уходить! – выкрикнул Джекс. – А если останешься, то умрешь. Хаос не питался сотни лет. Я знаю, он считает, что может контролировать голод, но это не так. Вот почему на него надели шлем.

– Мог бы просто так и сказать. Если не хочешь прощаться со мной, если ты ждешь, чтобы я ушла, не нужно причинять мне боль, чтобы добиться этого.

– Я не… я… – Джекс резко замолчал. Его глаза теперь были не просто красными, они пылали от настоящего страха. Эванджелина никогда раньше не видела его таким напуганным. Ее травили, осыпали градом из стрел, хлестали плетью по спине, а Джекс всегда оставался невозмутим.

Он с большим трудом сделал глубокий вдох. Когда он заговорил, его голос звучал мягко и отрывисто:

– Прости, Лисичка. Я не хотел причинить тебе боль. Я просто…

Джекс растерянно замолчал, словно боялся, что скажет что-то неправильное. Он никогда еще не смотрел на нее так.

– Джекс, пожалуйста, не используй камни. Останься со мной.

Он судорожно вздохнул. Выглядел так, словно его сердце разрывается на части. Джекс провел дрожащими пальцами по волосам.

Эванджелина сделала шаг ближе.

Он снова закрылся от нее и отступил назад.

– Это ничего не меняет. Я не позволю тебе остаться в моей жизни. Мы с тобой не созданы друг для друга.

– А что, если ты ошибаешься?

Джекс пошевелил челюстью и сжал кулаки.

Однажды Эванджелина слышала историю о паре обреченных звезд, которые тянулись по небу навстречу друг другу, хоть и знали, что если приблизятся, то их желание быть вместе закончится ослепительным огненным взрывом. Именно так Джекс смотрел на нее. Как будто никто из них не выживет, если они сблизятся еще сильнее.

– Тебе пора идти, Эванджелина.

Из Доблести донесся громоподобный рев, настолько громкий, что сотряс и арку, и ангелов, и пол под ногами Эванджелины.

– Немедленно уходи отсюда, – сказал Джекс.

Эванджелина в последний раз посмотрела на него, отчаянно желая придумать, как заставить его передумать.

– Мне бы хотелось, чтобы у нашей истории был другой конец.

– Я не хочу другого конца, – равнодушно сказал Джекс. – Я просто хочу, чтобы ты ушла.

46

Боль разрывала ее. Настолько невыносимая, что не позволяла дышать.

Эванджелина хотела лишь одного – вернуться к Джексу. Но она заставила себя идти дальше и переставлять ноги. Она заставила себя покинуть библиотеку и свернуть в самый пустынный коридор замка, где никто не услышал бы ее плач.

Она закрыла лицо ладонями, и слезы потекли с новой силой. Эванджелина не хотела плакать. Но чувство, что все и правда кончено, разрывало ее на части. Ей было больно. Так невыносимо больно. Боль растекалась в груди, боль пронзала сердце. Сердце, от которого он отказался. От этой мысли она расплакалась еще сильнее. Она плакала до тех пор, пока перед глазами все не начало расплываться, пока не оказалась в каком-то незнакомом коридоре. Эванджелина сползла по стене на пол, обняв живот и прикусив руку, чтобы заглушить рыдания.

Может, лучше и правда забыть его? Раньше она боялась этого, но сейчас отчаянно желала потерять память.

Она хотела, чтобы боль прекратилась. Она хотела забыть его улыбку и ямочки на щеках, хотела забыть сверкающие голубые глаза и то, как он называл ее Лисичкой. В груди внезапно защемило от мысли, что она больше никогда не услышит это прозвище. И вот тогда Эванджелина поняла, что не хочет забывать. Не хочет забыть ни одного момента ее жизни.