Книга Бессмертная и непопулярная, страница 31 – Мэри Дженис Дэвидсон

— Заткнись. Прости, что заставляю тебя пить из незнакомых женщин…

— Я не возражаю, — вкрадчиво произнёс он.

— …это просто то, что я должна делать для себя, понимаешь? Не пить, я имею в виду. Я знаю, тебе это кажется глупым — как ты это назвал? Моим дурацким стремлением к независимости? На твоём месте я бы, наверное, тоже подумала, что это глупо. Но мне просто кажется, что весь прошедший год я была на катушке, с которой не могу сойти. Это то, что я могу контролировать. Прости, если это тебя расстраивает, — к моему удивлению, мне вдруг захотелось плакать.

Он прижал меня к себе.

— Дорогая, не делай этого. Я знаю, каково это — быть рабом жажды. Я думаю, то, что ты делаешь, чудесно. Я буду поддерживать тебя до тех пор, пока ты…

— Будешь держаться?

— …решаешь придерживаться этого курса действий, — поправил он себя.

— Спасибо. Иногда, когда тебя тошнит, ты бываешь довольно милым.

— Крошки со стола леди, — сказал он с мрачным добродушием и встал, чтобы найти свою сумку.

Позже мы снова занялись любовью, медленно и нежно, скользя друг по другу и мурлыча, как большие хищники, которыми мы и были. И целую ночь я не думала ни о Малыше Джоне, ни о Софи, ни об Алонсо, ни даже о Джессике.

Глава 14

— На чердаке зомби, — сказала Кэти, и я чуть не проглотила свою жвачку. Она была призраком — в буквальном смысле, духом умершего человека — и, пока она говорила, она проплыла сквозь стену в мою спальню. Кэти была высокой женщиной, почти такого же роста, как я, с волосами медового оттенка, собранными сзади в неизменный «конский хвост», в зелёной толстовке и чёрных брюках-стрейч. Босиком. Целую вечность! По крайней мере, её ноги были привлекательны. Они были маленькими и хорошенькими, с нешлифованными, но красивой формы ногтями на ногах.

— Сейчас не время для твоего причудливого чувства юмора.

Я разозлилась, запихивая стопку почти пустых дневников в свой шкаф. Это никогда не подводило — я покупала новый дневник, писала как сумасшедшая на десяти страницах, а затем теряла интерес к процессу. Три месяца спустя я начинала всё сначала. Я думаю, мне просто нравилось покупать новые блокноты.

— Так, так! Ты кажешься раздражительной! В чём дело, ты не потрахалась прошлой ночью?

Иногда меня пугало, насколько сильно она была похожа на меня. Возможно, именно поэтому она так сильно действовала мне на нервы.

— Проблема вовсе не в этом. Я просто ненавижу, когда ты выскакиваешь из-за крепких стен, чтобы рассказать мне нелепые истории.

— Ну, не то чтобы у меня был выбор, — сердито сказала она, проплывая через дверь моей ванной, а затем снова выходя. — В конце концов, кратчайшее расстояние между двумя точками — прямая линия. Ты бы тоже проходила сквозь стены, если бы могла. И я не могу позвонить в дверь, чтобы привлечь твоё внимание. Что касается зомби — моя ли вина, что ты отрицаешь существование оживших трупов?

— Я оживший труп, — мрачно сказала я. — Позволь мне разобраться с этим. В любом случае, зомби не существует.

Кэти сунула голову в стену (вероятно, просто для того чтобы напугать меня, так как знала, что это сводит меня с ума), вытащила её обратно и спросила:

— Зачем мне беспокоиться? — и сунула обратно. — Где все?

— Синклер ещё не встал, Тина тоже, Джессика на приёме, Марк на работе, Тони и Гарретт не выходили из её спальни с тех пор, как она вернулась, а я наслаждалась уединением.