Книга Южная пустошь – 7, страница 136 – Алёна Цветкова

— Своим примером, Жерен, — рассмеялась я. — Уговорами…

— Да, если б они слышали, что им говоришь! Я же говорю, — закипел он, — совсем дети от рук отбились. Ни отца, ни мать не слушают, только мага этого проклятого. А как магию свою начнут практиковать, так и вовсе пиши пропало. Пожары, наводнения, бури… Прям не дети, а беды неминучие…

Мы шли по коридорам крепости и болтали. Я спрятала всю боль, все тревоги под замок, держала за руку брата и наслаждалась уютными моментами моего короткого счастья.

Завтра мы отправимся в путь. Пора готовиться к решающей схватке с Великим отцом. Магии в нашем мире стало больше, а вот сила Богов, я полагаю, сильно уменьшилась. Не зря Их наследники потеряли свои способности на Изнанке. А это значило только одно: битва с магами будет гораздо опаснее, чем мы думали раньше.

Но мы справимся.

Сейчас, я как никогда верила в победу. Истово. Исступленно. Потому что кроме веры у меня ничего не было: ни сильной армии, ни сил, ни средств, ни уверенности в будущем. Только обусловленный текущими обстоятельствами страх проиграть и слепая вера в нашу победу.

Чтобы дать мужчинам отдохнуть, я решила перенести свой отъезд на пару дней. Жерен все равно не отпустил бы меня одну, пусть и в сопровождении воинов Мехмеда, а Фиодор категорически отказался оставаться в крепости, хотя именно для того, чтобы защитить его, своих дочерей и нашу крохотную армию от гнева Великого отца, я помогала Ягурде создать Цитадель.

— Мама, я не стану прятаться, когда мои люди подвергают себя опасности! — Он глядел на меня упрямо и хмуро, сдвинув брови к переносице. Когда-то давно наш отец смотрел на меня так, если меня ловили за какой-нибудь шалостью. В возрасте Хурры я тоже была непоседой и частенько устраивала демарши против строгого королевского воспитания. И если на лице папы-короля было такое же выражение, я знала, он страшно сердит, и мне не поздоровится. — Я пойду с вами. И, если Мехмед позволит, приведу свою армию сюда, под защиту Цитадели.

Спорить я даже не пыталась. Просто тяжело вздохнула и кивнула, соглашаясь с его решением. А перед глазами почему-то встала картинка из прошлого: мы с маленьким Лушкой сидим в телеге дядьки Кирка, и голодный принц, у которого уже пару дней во рту не было маковой росинки, протягивает мне, половинку своего кусочка хлеба. А я ушах гремит голос дядьки Кирка: «Бери, дура! И гордись, твой сын настоящим мужиком растет».

И он был прав. Мой брат вырос настоящим мужчиной и стал королем, за которым люди идут не потому, то на его голове корона, а потому что видят в нем своего лидера.

Мехмеду наша идея, притащить в его крепость разношерстный сброд, который мой брат назвал громким словом армия, не понравилась. Хотя и отказывать он не стал. Думаю, он наконец-то, перестал колебаться и окончательно выбрал сторону в этом конфликте. Все же, пока была жива Ягурда, он слегка лавировал между потоками, стараясь не вступать в открытую конфронтацию ни со мной, ни с ней. Но сейчас сама жизнь заставила его перейти от дипломатии к реальным действиям на нашей стороне.

И я, пользуясь случаем, настояла на документальном оформлении наших отношений. А то мы сейчас уедем, оставив Мехмеда в Цитадели, а когда вернемся, окажется, что брат по своей привычке перестраховался и заручился поддержкой Великого отца. Для правителя страны или даже советника будущей правительницы не самое плохое качество, но мне нужны были гарантии, поэтому в союзный договор между доверенным лицом Амилории, которым Гирем назначил Жерена, и наследником Аддийского султаната, включили пункт о том, что союзники обязуются не иметь дружественных связей с врагами друг друга. Этот момент Мехмеду не особенно понравился, но он понимал, чем вызвано мое недоверие, и поэтому сопротивлялся довольно вяло.